Планета Делтеон.

[Eglenn]

Прибывшая немногочисленная группа не собиралась сидеть сложа руки, пока потенциальные союзники занимаются «вербовкой». На острове был развёрнут опорный пункт, а сама планета подверглась нашествию микрозондов. Сергиоса весьма заинтересовала Республика, он искренне не понимал подобного устройства. Вычеслительный кластер в течении суток проанализировал данные. Объектом основного интереса стала группа «сопротивления», судя по всему, при наличии имплантов и обучении, они могли бы стать весьма полезными. Если конечно получится донести до них идею Империи.
Мужчина и женщина не таясь шли по тоннелю.
– Не могу поверить что он нас на это уговорил. – Огрызнулась Эннойя.
– Не ершись. Неплохое разнообразие, я немного устал получать от тебя синяки. – Вздохнул Лекс. – В этом тоннеле разположена скрытая система наблюдения. Они знают что мы идём, я слышу их переговоры по радио. Судя по всему нас не считают угрозой, нашего языка они не понимают.
– И откуда ты это взял?
– Я воспринимаю электромагнитные волны. Остальное – немного науки и практика. Помни о поручении и веди себя мило. Или мне придётся поджечь тебя. Опять.


В этих темных тоннеллях, часто узких, влажных, где с потолка капала вода, нормальному человеку было бы как минимум неуютно... если бы у него с собою был мощный фонарь, респиратор и хороший защитный костюм. И оружие. А уж случайных людей сюда и вовсе не заносило.
Когда перед ними появилась в темноте небольшая группа парней (у всех лица были полузакрыты, похоже, какие-то очки ночного видения) - они могли бы показаться тенями. Двигались бесшумно, уверенно, все были вооружены... хотя вроде бы не агрессивны, по крайней мере, такой ауры от них не исходило. Может, оружие у них было не против парочки гостей, а по здешним неписаным правилам.
- Далеко идем? - осведомился один из них.


– Уже пришли. – Сказанно это было настолько синхронно, что вызывало небольшой дискомфорт. Дальше заговорил только Лекс. – У нас есть предложение для ваших людей. Возможно вы согласитесь отвести нас к вашему руководству?

- А вы не закусить руководством, часом, хотите? - второй парень кивнул на Эннойю. -

– Будь это так, мы бы уже были там. – Улыбнулась Эннойя. – Но мне приятно что моё представление запомнили.

- Представление было что надо, - сказал первый парень (в маске, в просторной куртке с капюшоном - все они казались очень похожими). - Только не хотелось бы, чтобы со мной проделали тот же фокус.

- Раз не хотите, то не будем. - Ответил Лекс. - Мы так и будем здесь стоять?

- Да в общем-то, я за начальство. Пойдемте, есть тут рядом каморка...
И парень, развернувшись, первым двинулся по темному коридору. Даже не оглядываясь - должно быть, понимал, что захотят гости всех их тут положить - положат.


- Весьма милые, молодые люди. Тебе стоило выпотрошить кого-нибудь другого. - Лекс немного нахмурился.
- Других я тоже приложила. - Ответила Эннойя.


Каморка оказалась и вправду каморкой - вернее, не такая уж маленькая комнатка, но совершенно голая, с каменными стенами, и всего-то в ней было, что старая железная кушетка с не менее старым драным матрасом и несколько подобных же драных стульев. Но зато здесь был свет... причем лампочка оказалась даже не запыленной, то есть ее протирали. Да и не грязно здесь было. Похоже, каморку очень даже использовали.
Вся компания в этой комнатке поместилась бы с трудом, но все в нее и не полезли, парень-"начальство" остался наедине с гостями. Откинул капюшон... лицо жесткое, но вполне интеллигентное, не лицо гопника. И волосы - чистые, и лицо со следами очков ночного видения - тоже. Значит, как минимум быт у них тут все-таки налажен.
- Угощать, простите, нечем, - сказал парень, - да вы бы наше и не стали.

- Не страшно. - Сказал Лекс создавая три кресла обитых кожей в одно из которых мгновенно плюхнулась Эннойя. - Присядем? Разговор предстоит интересный.

Если парень и удивился - вида не подал. Только языком цокнул.
- Ловко. Это как вы так умудряетесь?

- Как вы и сказали. Ловко. Но это не тема сегодняшнего дня. Мы предлагаем вам работу, свободу и цель. А так же жизнь в нормальных условиях. Интересно?

- Выслушать - от нас не убудет. Излагайте.

– У вас есть возможность покинуть эту планету, временно или постоянно. Поучаствовать в формировании нового государства или даже стать его частью. Сейчас наша организация находится в поиске планетарного плацдарма, но к сожалению не смотря на полное техническое обеспечение людей катастрофически не хватает. Ваша группа представляется нам весьма ценной для сотрудничества.

- Сбежать от проблем хотят многие , это точно. Вон как сенатор говорил, звал чужаков, придите, порядок наведите. Будет добрый хозяин, хорошо кормит, не то что нынешний. Тут-то кто за нас дело делать будет?

– Зависит от того, чего вы хотите добиться.

- Ну... - парень, до сих пор стоявший, потрогал обивку кожанного кресла, с опаской сел. - Дать людям жить, если коротко.

– Весьма абстрактно. Но давайте взглянем правде в глаза. Вас мало, у вас нету технологического обеспечения, вы прячитесь.

- Есть такое дело. Но надо же с чего-то начинать. И кстати, вы так и не сказали, кто вы все-таки такие. На Ав вы не слишком похожи... В Сенате перебили зачем-то дохрена всякой мелочи, персонала, - он взглянул на Эннойю, - сенаторы-то эти, шлак на шлаке, а персонал - народ случайный, их-то чего?

– Нужно было топливо. За–то сенаторы теперь помогут разрушить управляющие структуры. А мы, можете называть нас «Прометей».


Это имя парню, похоже, ничего не говорило.
- Иметь дело с вампирами как-то, знаете, страшновато, вам не кажется?

– Она у нас одна такая. – Улыбнулся Лекс. – И к своим она нормально относится.

- Но вы все-таки не рассказали. Кто вы, откуда? Как так вышло, что у вас много техники, но нет людей? Чего добиваетесь, за что боретесь?

– Мы из разных мест. А техника, один человек обеспечил. Его знания... Сможете сами увидеть. На данный момент, мы хотим несколько расширить наши активы. И возродить культуру одной погибшей цивилизации.

- Погибшей... как много погибших цивилизаций! Эти тоже, из Андромеды... Наследники очередных древних...

– Когда вселенная заканчивается, всем спастись не получается.

- Вселенная? Это как же?

– Со временем такое случается. Тепловая смерть.
Похоже, это было чем-то принципиально новым для собеседника Леккса, потому что в его глазах зажегся яркий интерес... и изумление.
- Есть такая теория, но вселенная вроде бы только одна, или мы просто друг друга не понимаем?

– Да, вселенная далеко не одна. Некоторые ещё не сформировались, а другие уже бьются в агонии.

[Eglenn]

- И вы единственные, кто сумел покинуть вашу вселенную?

– Нет. Собственно я неудачливый путешественник во врмени. Моя девушка... – Договорить Лекс не успел и впечатался в стену. – Но смешно же. – Сказал Лекс поднимаясь и отряхивая одежду. – В общем эта милая леди сама не знает откуда она, а третий которого тут нет, как раз из места где звёзды больше не светят.

-А зачем вам, чтобы у сенаторов случился бардак? Он у них и так - дальше некуда. Что вам вообще до них?

– Мне просто было скучно. – Взяла слово Эннойя. – А наш общий друг воспользуется этим.

- Ну ладно... Побывать у вас , посмотреть, что и как, можно? Сами понимаете, нереально же дать ответ за других, или даже посоветовать им, или предложить, ничего не зная. Что у вас там, корабли или как?

– Мы заняли небольшой остров. Над ним на орбите висит корабль. – Лекс протянул небольшую коробочку. – Как только пожелаете, можете вызвать транспорт. Уверен, там вам понравится.

Да, любопытство здесь было хорошей наживкой. Увидеть корабль загадочных пришельцев из иной вселенной... если, конечно, они попросту не врут, если это не ловушка... Впрочем, так повстанец не думал - ибо видел , на что способна Эннойя. Хотела бы - и убила бы, и подчинила бы без всяких приглашений.

- А сколько времени займет дорога туда и обратно? Мне надо предупредить своих, на какой срок я отлучусь.
– Если прямо сейчас, один удар сердца.
- Телепорт?
– Именно так.

- Тогда в течение суток я ваш... Только погодите, предупрежу ребят, а то они решат, что вы меня украли.
И парень покинул каморку, несколько минут пропадал в темноте внешнего коридора.

Вернулся вскоре, сердце его билось учащенно - волновался.
- Все, я готов.

Лекс и Эннойя встали с кресел, которые тут же растаяли. Лекс вытащил из складок одежды небольшой кристалл и прикрыл глаза. Комната смазалась и через мгновение они стояли в совершенно ином помещении. Гладкие, матовые стены, арочные своды автоматических дверей и огромный экран демонстрирующий звёздую систему.
– Добро пожаловать на наш корабль.



....Реакция человека, впервые попавшего на космический корабль другой расы... да еще и пришельцев из иной вселенной... какой она будет?..
Парень некоторое время молча стоял, оглядывая помещение цепким взглядом, прошелся осторожно... не рискуя ни до чего дотрагиваться. И вдруг улыбнулся.
- Я что подумал: если вы можете вот так материализовывать предметы, как кресла, это ведь можно использовать в технике, даже представить трудно, что можно придумать с таким умением.
– Эта технология основана на перестроении барионов. – Раздался новый голос. – Она действительно позволяет превратить что угодно в что угодно.
- Это кто говорит?..
Источник голоса парень не искал - если живое существо и здесь, то сам объявится, а если по связи или какая-то инопланетная приблуда, то все равно источник звука не найдешь.

Человек вышел из тени за изображением. Судя по виду ему было чуть за 30, тело плотно обтягивал чешуйчатый скаф черного цвета.
– Это я говорю. Меня зовут Сергиос и я рад что вы решили нас посетить.
- Очень приятно, - кивнул парень, разглядывая нового знакомого... видимо, хозяина этого корабля. - На космических кораблях мне бывать не приходилось... так что извините, если буду на все смотреть, раскрыв рот.
– Ничего страшного. Сейчас мы находимся в тактическом зале. Правда в данный момент большинство его функций не используется. – Сергиос подошел к небольшой нише, которая оказалсь дверью. – Прошу за мной. Покажу вам наше небольшое хозяйство.

- Изображение на этой стене, оно ведь не настоящее, верно?... Не то что иллюминатор на самом деле?.. Не тот масштаб, и... когда смотришь в телескоп, видишь все совсем иначе.

– Тут нету иллюминаторов или обзорных окон. Всё это слабость конструкции. Так что да, это всё голограммы.
- На которых можно увидеть всю звездную систему разом... - в голосе появилась мечтательность. - Мы об Ав узнавали больше всего, так вроде они такого не используют, у них как-то сразу в голову идет, - он коснулся лба. - А вот у этих... чудаков из Андромеды что-то вроде. Удобно должно быть.
– Такие варианты тоже возможны. Импланты и можно видеть что угодно. – Сергиос улыбнулся. – Об Ав мы правда ещё почти ничего не знаем.

- Как? Разве вы не союзники?

– Нет, недавно только познакомились. Пока что, не сказал бы что между нами есть тёплые чувства.

- Поссорились, или как? - парень хмыкнул. - Все друг с другом... Нет мира под звездами, что называется.
– Нет, просто ничего кроме официального разговора между нами не было. Если бы мы поссорились то наше одновременное присутствие здесь было бы невозможным.

Повстанец кивнул, и вновь обратил внимание на окружавшие его чудеса.
- Ну, я вас отвлек со своими Ав, извиняюсь.
Следующее помещенние было куда более интересным. В нескольких цилиндрах всеми цветами радуги переливалась плотная жидкость. А над ними парила полупрозрачная сфера пронзаемая тонкими лучами.
– Это один из реакторов. Каждый из них. Запитывает определённую группу механизмов корабля. Этот например отвечает за систему жизнеобеспечения. Правда энергии он в секунду выделяет столько что вашей стране хватит на год. А обратная сторона – эта сфера на самом деле представляет из себя контролируемый взрыв.

- Я не спросил, а какого размера ваш корабль...
– Чуть больше двух километров.

- А можно увидеть что-нибудь вроде схемы, как что внутри распределено? Если это не секретная информация, конечно... Тут уж любопытство, сами понимаете.

Сергиос дотронулся до своего скафа в нескольких местах. В воздухе вспыхнуло изображение корабля больше напоминавшего гиганскую чешуйчатую семечку подсолнуха. Через мгновение модель обрела прозрачность, подсветились основные узлы и силовой набор.
Изучал и разглядывал эту схему он долго. Наконец произнес:
- Вы думаете, мы вообще в состоянии освоить эту технику? Не то что просто пользоваться, это, наверное, не так уж сложно, а понимать и разбираться в процессах? Страшно представить, какая это пропасть в знаниях , можно ли ее преодолеть?
– Вполне. И мы даже надеемся усовершенствовать нашу технологию обучения.
- Я вам одно скажу. Это все дико соблазнительно и здорово. Но у нас команда такая, сами понимаете... не из равнодушных. В стране у нас чем дальше, тем хуже, да и на планете вообще бардак. Мы же не просто так к Звездным Вратам интерес имели, а искали, где что найти, чтобы потом для дела использовать. Ну, в смысле, что у нас что власть, что бандиты - одно и то же, и распоясались уже дальше некуда, хоть как противостоять этому. Так вот, если бы что из вашего на планете применить, чтобы дела улучшить - вот тогда наши бы охотно пошли. А то, может, планета и плохая, а нам это дом. Хороши мы будем, если в доме беда, а мы на жирные хлеба улетели и не вспоминаем.

[Σέργιος]

Лекс стоял посреди поля, передатчик был отключен для уверенности что его не побеспокоят. Присев на траву, он прикрыл глаза сплетая заклинание. Губы медленно шевелись шепча слова на языке духов и он был уверен, что его услышат и придут. Хотя бы из любопытства.
Услышать его, похоже, услышали - отголосок узнавания прилетел издалека. Но до того, как энергет вновь приблизился к Дэлтеону, прошло немало времени - несколько часов.
Лекс не слишком торопился. Он наблюдал за скользящими мимо духовными сущностями, пытался общаться с ними, но не многие ему отвечали. У них были свои цели и желания во многом не понятные магу. Но потихоньку, фрагменты этой невероятной мозаики начали проявляться.
- Извини, Лекс. Занят был - разбирался с кораблями здешних гостей...
На этот раз Эгленн даже не появился в своем псевдо-материальном виде - ограничился просто имитацией вроде голограммы собственного облика.
– Можешь не утруждать себя. Я вижу и слышу тебя и без этих фокусов. – Лекс глубоко вздохнул. – Но посмотреть на твой трюк с материализацией было бы познавательно.
- Это не материализация в полном смысле слова, иначе мне трудно было бы перемещаться по галактике "своим ходом". Имитация для удобства общения, не более... Ну, как вы здесь начали обустраиваться? Еще не разочаровались в выборе ?
– Не очень. Пока что всё идёт хорошо. Да, я знаю что вы просто создаёте псевдо–материю. И мне это интересно. – Лекс говорил на языке, что понятен любому духу. Каждый звук, словно слегка покалывал, безболезненно, но так что бы привлечь внимание.
- Это исконное свойство моего народа -если вы спросите, как именно я это делаю - так же, как люди дышат: это не умение-навык.
– По этому я и не спрашиваю. Мне просто хочется изучить процесс.
- Попробуем, когда я буду посвободнее. Сейчас слишком часто приходится летать, а полноценная материализация энергоемка.
– Очень жаль. Что мгновение для вас так много. Я бы предложил помощь, но дела людей обычно не слишком меня интересуют.
- Мгновение времени, но энергии я затрачу столько, что не смогу соблюдать график, а здесь я бываю иногда незаменим. Сумасшедший мирок... Давайте через пару дней - устрою полноценную демонстрацию.
– Пожалуй можно и так. Последний вопрос, какие эмоции вызывает мой голос?
- У меня - никаких. А должен?
– Не знаю. Ребята что проплывают мимо нас, кажется интересуются.
-Познакомьтесь, - с иронией посоветовал Эгленн. - Я уже ко всему привык - но "дела людей" стали главным...
Лекс текучим движением поднялся на ноги. Шутки он кажется не понял.
– В таком случае. Вы знаете где меня найти.
- Да. Меня можно вызвать и по обычной связи. Удачи в делах.

[Джулия Кори]

Подполье тоже разное бывает. Одни просто мстят за погибших родных, убеждая себя и всех, что борются за свободу и процветание государства, другие поддерживают революцию, но когда та не оправдывает их надежд, вновь берутся за оружие, а третьи, не веря, что утраченное можно вернуть, попросту принимают судьбу и сражаются до конца... своего конца. Такие бойцы с режимом не знают ни страха, ни сомнений. Всё, что они могли потерять, они уже потеряли, а сознание того, что за семнадцать лет свободный народ империи превратился в трусов, готовых предавать своих героев, ради пайка, что им выделялся властями в случае выдачи кого-то из подполья, лишило их всякого страха, заставляя действовать по принципу "мы - не они, мы не будем трусливо молчать, наблюдая за тем, что твориться".
Именно такими и были эти дерзкие ребята, наблюдающие со стороны, за тем, как исполняется их план. Ещё накануне один из них нашёл мальчишку лет восьми и обучил его пользоваться беспилотником. Лица его при этом мальчишка не видел.
Теперь малец развлекался, подняв в воздух самолётик. Ничем неприметный механизм, по сути детская игрушка, нёсся над улицей. Осталось совсем немного до призывных пунктов, когда створки его багажника открылись и вниз посыпались цветные листки с распечатанным текстом. Те кто находили листки читали такое:

Вы не захотели служить в армии 10 лет и защищать свою планету, строя будущее для своих детей и внуков! Вы поддержали революцию, но их вожди предали и продали вас!
Вступайте в армию инопланетников и будьте пушечным мясом, сражаясь на чужой войне, защищая и расширяя границы чужой империи!

Но агитацией дело не заканчивалось. На других листках был дерзкий памфлет, немало посмешивший тех, кто прочёл его:

В империи Ав республиканцы решили устроится,
Надеясь, что космос великий пред ними откроется.
И смотрят на небо ночное они, просветленные,
И гадят на них сверху ав невъе...нные…

[Джулия Кори]

Вокруг призывного пункта было полно гражданских. Были даже те, кто подняли листки и начали читать то, что там написано. Одна девушка, поглядывая на листовку, тихо произнесла: «Бооже. У кого-то шикарное чувство юмора. Кто эти ребята?»
Помахивая листом, как веером, девушка просто закрыла глаза: «Кретины…».
Как и ожидалось, услышав такой отзыв, листовки тут же начали поднимать прохожие, и если ав и направленные ими люди никак не реагировали на то, что в них было написано, то в жандармерии республики не могли не отреагировать. На поиски наглеца, управлявшего беспилотником, были брошены все силы полиции. Вскоре они нашли его. Этим «наглецом» оказался восьмилетний мальчишка, но отнеслись к нему жандармы, как к взрослому террористу. Мальчишку тут же закрыли в камере.

[Джулия Кори]

Те кто видели, как ребенка схватили, довольно сильно удивились. Известие это довольно быстро добралось до родителей.
Ответ жандармов был однозначный. Мальчишка обвинялся в связи с подпольем. Освобождать его никто не намеревался. Родителям посоветовали уйти и подумать о других детях.
Любая женщина, родившая и воспитавшая свое дитя будет оставаться матерью. Даже если за спиной у неё был целый выводок таких. Маленьких и беспомощных. Она готова была биться за своего сына до последней капли крови. А потому требовала встреч с главным. С тем, кто отдал этот приказ. Она верила, что её восьмилетний Дин не мог быть преступником. Ведь он был слишком маленький для такого.
Может, женщине повезло, может, погода изменилась - кто знает - но в итоге ее даже не выставили из участка наружу. Вначале велели подождать... А через пару часов провели в кабинет, бывший тут же, в том же здании, совсем недалеко.
В комнате казенного вида, за деревянным столом, заваленным бумагами, уставленным несколькими старыми телефонными аппаратами, сидел грузный мужчина - уже лысоватый, далеко не первой молодости. При виде женщины он чуть приподнялся в своем кресле, в знак вежливости, указал на стул перед его столом, и упал обратно.
Полная решимости, женщина поджав губы села на указанный стул и внимательно с мольбой во взгляде посмотрела на жандарма.
- Мой сын. Мой маленький Дин. В чем его обвиняют? Ему всего восемь лет. Это же ребенок!
Начальник поднял на нее взгляд - взгляд усталого, замотанного человека, которому больше всего хочется, должно быть, вернуться домой, запереться в комнате и проспать сутки подряд.
- Я знаю, мадам.
Почему-то он назвал ее этим словом, почти никогда не применявшимся.
- Успокойтесь. Ваш ребенок не арестован... просто задержан на время, его скоро вам вернут.
- Вы не врете? - Какое никакое облегчение услышать эти слова для женщины, которая уже отчаялась когда её едва не выгнали с мужем от дверей. Тот молодой жандарм что это сделал не заслуживал справедливости богов и это было истиной. - В таком случае я дождусь его освобождения. Он очень напуган наверное.
- Уже выкричался он, спит. Я ему туда все свое перенес, плед с подушкой.
Он приподнял со стола одну из бумаг - какой-то циркуляр, распечатанный на пишущей машинке.
- Видите?
Признавать то, что женщина совершенно не умела читать, ей не хотелось, а потому чуть улыбнувшись, она коротко посмотрела на бумагу и кивнула.
- Спасибо вам.
- Я прекрасно понимаю, мадам, что ваш ребенок никакой не террорист... что его использовали, надеясь, что ребенка не тронут... или наоборот, что тронут и тогда можно будет заварить кашу. Эта группа у нас давно в потрохах сидит. А мне как прикажете быть? Связь с "возрожденцами" - очевидна, а у меня приказ всех, кто имеет отношение к террористам, задерживать вплоть до получения особого распоряжения.
Он помолчал, достал из кармана формы носовой платок, стер со лба поблескивающие капли пота. В комнате было душновато.
Тем временем на улицах уже начались беспорядки. Весть о том, что жандармы увели ребёнка распространялась с колоссальной скоростью. Уже скоро оголодавшие люди, вооружённые ломами, топорами и камнями пришли к участку с требованием немедленно освободить мальчишку. В окна здания полетели первые камни.
Она была благодарна. И потому когда начался этот хаос, сильно напугалась и в серых радужках заплясали огоньки паники.
- Почему?? От чего они так? - Вылетая из кабинета, она бросилась, заплетаясь в множестве цветных юбок, к выходу. Вырываясь, она выставила руки вперед и закричала.
- Стойте!!!!
Трехэтажное здание участка было огорожено высоким забором с колючей проволокой сверху - только в паре мест забор был не бетонным, а из высоких прутьев, через которые можно было что-то кинуть. Окна здания были закрыты решетками и металлическими сетками, так что несколько камней, брошенных особо опытными, хоть и долетело до пары окон - но стекла не разбились. Ворота на территорию участка были, конечно, заперты, и перед взбешенной публикой охрана их открывать не собиралась. Но ворота были решетчатыми, толпа снаружи была видна... и все было слышно.
Начальник появился следом за женщиной - в руках его был громкоговоритель, серый металлический раструб. Голос через него прозвучал хрипло, как всегда через подобные штуковины.
- Вот мать ребенка, она заберет его!
- Сегодня одного ребёнка забрали, а завтра на улицах детей хватать будете! Вы скоро так младенцев в связи с террором обвинять начнёте! - послышался из толпы мужской голос. Толпа загалдела.
Мужчина подошел к проходной - маленькому строению рядом с воротами, через которое можно было выйти наружу. Охранники смотрели на него, как на самоубийцу.
Через минуту он появился перед толпой снаружи. Яркий свет с забора освещал всю эту картину.
И вместо оружия один "матюгальник" в руках.
- Вы меня хотели? Звали? Я вышел, вы мне сказать дадите?
Только через рупор и слышно было, иначе бы ничего не разобрать за шумом.
Шум усиливался. К толпе, которая уже собралась у участка присоединилась вторая, которая задержалась лишь для того, чтобы поджечь несколько автомобилей и разбить витрины в нескольких магазинах.
- Здесь все для вас террористы и враги народа! - закричали из толпы, которая насчитывала уже свыше сотни человек. - Такими террористами, как этот мальчик, все тюрьмы переполнены!
- Идите в участок, бегом, берите мальчишку и несите его сюда, - без матюгальника, в сторону, шепнул начальник его матери. - На огонь провоцируют, мудаки!
Та самая женщина которая подняла листовку, слабо улыбнулась и скептически выгнула бровь. Когда она только увидела эти бумажки призывающие к отвратительному действу, она сразу поняла, что всё рассчитано было вот на такую чернь. Слабый безвольный народ у которого напрочь отсутствовали мозги. Здесь нечего было делать. Нечего было ловить. Она тихо свистнула и небольшая группа отделилась от толпы уходя за ней. Обратно в трущобы.
**
Матери не нужно было повторять лишний раз, она сова бросилась во внутрь. Только чтоб забрать свою кровиночку. Дин и правда спал, когда её пустили к нему, он сонно потирал заплаканные глазки. От слез на грязных щеках оставались длинные уродливые полосы. Ждать было бессмыслено. Прижимая к груди сына, она направилась на выход.
Пока он говорил, количество народу у участка сильно прибавилось. Теперь разграблялись все ближайшие магазины под шумок.
В сторону полицейских полетело несколько камней прям через забор. Припомнили былое....
А кто ребенка подставил? Кто?!! - заорал начальник в матюгальник, перекрикивая и шум толпы, и крики, и ор - все же техника. - Храбрые - за восьмилетку прятаться?! Повстанцы, блять! Сами дрон вести побоялись, восьмилетку подставили! Люди, вас на бойню привели, чтоб я приказ стрелять отдал, чтобы жертвы, а им профит! Вот ребенок, пропустите мать, вот он! - мужчина подвинулся, открывая женщину, которая держала на руках восьмилетнего сына, перепуганного и ничего не понимающего.
Камни которые полетели едва не попали в ребенка, но женщина повернулась спиной, стоически терпя. Видя в глазах сына ужас, она тепло улыбнулась и погладила того по голове. Мать и поверить не могла что в мире может быть столько жестокости.
- Да что мы слушаем эту холёную жандармскую рожу! Смотри какую харю разъел! У него ведь щёки лоснятся, как жопа младенца! - закричал кто-то из толпы. Ясное дело, в магазинах грабить было нечего.
- У вас, повстанцы херовы, не то что жратва, дроны чужаков и то достаете! Камни швыряете, дурни, вы бы щас ребенка убили! Матери плечо камнем разбили! Пропустите женщину с ребенком, ее муж ждет, вы дадите им домой уйти?!
Толпа расступилась, пропуская женщину, но расходится явно не спешила.
Она едва дышала от боли, но в глазах заплясали чертики. Дин же цеплялся за неё и смотрел в сторону толпы испуганными глазами. Он и представить не мог чем это может обернуться и ему было страшно. Он тихо захныкал, пока мать несла его сквозь толпу.
С женщиной отправились несколько сотрудников жандармерии - в штатском. Не то чтобы им было очень жаль эту трущобную мамашу, но тут было ясно даже дебилу - эти хреновы повстанцы подставляют гражданских под огонь, чтобы получить жертвы и под это дело подняться в глазах горожан, еще пришибут тетку по дороге, а потом на жандармов свалят.
- Ну, что стоим? Что еще надо? Орать все хором будем?
- И скольких вы ещё арестовывать будете только за то, что они не хотят, чтобы их дети померли с голоду, душегубы проклятые? - вновь закричали из толпы.
- Что меня спрашиваете? Начальство спросите! Мне бумага приходит - выполняй!
- И моего мальчика ты по этой бумаге приказал повесить! - послышался из толпы женский голос. - Он ведь был ненамного старше этого мальчишки! Люди, да что вы слушаете этих убийц? Давайте освободим наших детей!
В полицию полетели камни.
Делать нечего - пришлось отступать, хорошо, что дверь проходной была рядом. Пробиться внутрь участка с голыми руками было делом малореальным, да и смысла в этом было - ноль, подследственные содержались в совершенно другом месте.
- Дурни! Подследственных не здесь держат! - проорал начальник в матюгальник, отступая за железную дверь. И уже там заорал своим:
- Огня не открывать! Не вестись на провокацию! Огонь открывать запрещаю!
Те, кто помнил, как всё начиналось семнадцать лет назад, то заметил бы схожесть событий. Именно такими же методами пользовались республиканцы, чтобы свергнуть императора, захватить дворец, но они зашли гораздо дальше. Захватив дворец, они сожгли заживо императрицу, а потом расстреляли императора и детей. Правда в той шумихе, что тогда была, никто не обратил внимание, как мужчина вынес на руках десятилетнего ребёнка.
Сейчас события повторялись. Камни летели в окна. Брусчатку разбирали, а к собравшейся у участка толпе ещё подходили люди. Остановить разгорячённую толпу было уже невозможно. В ход пошли бутылки с зажигательной смесью.
Сверху было хорошо видно - тут уже орудовали заводилы и их люди. Местная урла, разбив витрины, ретировалась, гражданским, простым людям из окрестных кварталов, подставляться под пули был не резон - убьют за милую душу, вот что совершенно ясно. Участок охраняется, на заборе устроены пункты, откуда все перекрывалось огнем... при желании стрелять. Нападавшие тут были, как мишени на ладони. Зато среди них мелькали знакомые лица - засвеченные в связях с "возрожденцами".
Брусчатка и зажигательная смесь повредить участку не могли по простой причине - забор был высок, мотки колючей проволоки сверху делали забор еще выше, перекинуть - это еще огого как надо уметь швырнуть, а и перекинешь, попадешь во двор, бетонный двор, где гореть особо нечему, и до самого здания уж никак не достанешь.
Оставалось ломать ворота.
- На штурм! - послышался призыв из толпы, и люди подогретые алкоголем - очевидно, какой-то брагой - и яростью, пошли на штурм. - Ломаем ворота!
Случись все это "до ав" - итог был бы ясен: всю эту милую компанию просто перестреляли бы - хорошо вооруженные, хорошо защищенные, хорошо обученные жандармы службы внутренней безопасности - у этой службы и каналы снабжения были свои, и военные поставки - отнюдь не нищенские, и привилегии и льготы , которыми пользовались эти люди - на зависть любому.
Глава внутренней безопасности тоже слышал разговор генсека с Нарелином, и "мессадж" их понял очень хорошо. И отправиться на тот свет следом за коллегой не хотел.
Именно поэтому сейчас его жандармы действовали несколько иначе.
Дроны были, к сожалению, не только у повстанцев. Нет, конечно, те модели, которыми располагали особисты, не могли и сравниться с авскими или амаррскими моделями... Но для местной работы их было вполне достаточно. И главное - они были бесшумными, репульсорными устройствами. Укрепленное на них оружие могло работать в нескольких режимах.
Сейчас несколько таких дронов спустились над небольшой площадкой перед участком. Для операторов все было, как на ладони. Участок ничем особым не выделялся на плане города, площадь перед ним была довольна мала, нападавшие теснились на ней, швырять камни, выламывать ворота, швырять смесь - могли только первые ряды, остальные просто толклись Улицы, ведущие к маленькой площади, были местами заполнены группками людей, по темным улицам шли другие разрозненные группы - по всему этому было видно, что все планировалось заранее.
Параллельно по окрестным улицам к месту событий аккуратно подгонялись защищенные машины с жандармами, одетыми как полагается - в броню и шлемы. Им, однако, было строго приказано применять оружие только в парализующем режиме. "Главбезопасник" хотел жить... и усидеть на своем посту.
И вот, дождавшись, когда новые группы втянутся на площадь, с дронов был нанесен удар парализаторами широкого луча.
Люди повалились одновременно. Во многих местах, там, где в руках нападавших были подожженные бутылки со смесью, те уронили их - смесь разлилась, поджигая их самих, их одежду, пролитую на землю ранее смесь, готовящиеся прямо здесь компоненты...
И лишь тогда на площади появились жандармы - их задача на этот раз была проста. Наручники, и - в подъехавшие, окружившие площадь машины наподобие автобусов, только окна их были закрыты металлической густой сеткой. Другие полицейские машины перегородили улицы, по которым подходили очередные кучки народа, и по подходящим полетели новые выстрелы парализаторов.

[Джулия Кори]

Через час к управлению подъехала машина, из неё вышел мужчина на вид около 45и, с редкой сединой. Под взглядом его серых глаз хотелось встать по стойке смирно. Словно большую часть жизни он провёл раздавая приказы. Мужчина нёс объёмный чемодан, его пропустили без досмотра, без разговоров. Ещё через час, человек ознакомился с рапортами полиции. В круг подозреваемых попало около 30и человек. Начать он решил с явных подстрекателей и первый их них занял стул в небольшой комнатке. На подозреваемого надели электронный ошейник и разговор начался.
– Как вас зовут?
- Эрл Рэлон, - невозмутимо ответил мужчина. Он внимательно разглядывал дознавателя.
– Какого цвета небо?
- Оно всегда разное.
– Сколько вам лет?
- Сорок пять.
– Какое совпадение. Какое отношение вы имеете к организаторам беспорядков?
- Организаторам? Разве беспорядок можно организовать? Но если, предположим, это даже возможно, то я часть этого беспорядка, как и все те, кто попал вместе со мной.
– Вы подстрекали людей к насилию. Кто вас нанял?
- Если освобождение ребёнка - это насилие, то да, я сам был готов идти до конца, чтобы освободить его и тех людей которых объявили врагами народа и призывал к этому других, но меня никто не нанимал.
– Кто вас нанял?
- Никто. Я действовал по побуждению.

[Джулия Кори]

Арест был странноватым. Учитывая, что в это заточение их привезли в наглухо закрытой машине без окон - где территориально они находились, понять было трудно, но это явно были не классические изоляторы, где могли морить арестованных хоть по несколько лет, пока их дело разбирается. Довольно просторное помещение - большая комната на десять человек, с койками в два этажа, без окон, но с лампами, интенсивность света которых можно было регулировать, с отдельным санитарным блоком, с вполне приличным, однозначно не тюремным столом и стульями (при этом абсолютно не ломаемыми). Все это было явно не республиканского производства - но скорее всего, местное, просто более высокого качества, чем обычно. Впечатление, что под "следственный изолятор" переделали какое-то нецелевое помещение. Был даже телевизор... из которого можно было узнавать текущие новости. Главным было, что генеральный секретарь ввел ряд поправок в закон о военном положении - высшая мера без суда и следствия отныне отменялась. Можно было догадаться, что не по своей инициативе он это делает - Ав все-таки вмешались. О ночном инциденте не говорили вообще, если не считать пары упоминаний в новостях о беспорядках и о том, что большая часть задержанных за хулиганство получила по паре месяцев общественно-полезных работ, причем не где-то в опасных местах, а у всех на виду - наподобие уборки улиц (что тоже было большим послаблением - могли и в тюрьму закатать, так сказать, для профилактики).
Здесь они находились уже больше недели. Еще при "заселении" всех их тщательно обыскали, большую часть личных вещей забрали, и даже одежду - выдали другую, хоть опять же - это не были бесформенные робы, а была какая-то одежда с неведомого склада.
Периодически всех их вызывали на допросы - но ни о чем принципиальном не спрашивали. Ограничивались вопросами о том, что властям и так было известно.
Ори за все эти дни, как ни странно, не вызывали ни разу.
В свободные минуты девушка сидела на кровати и за всё время заговорила лишь пару раз и то со своими подчинёнными. В её поведении присутствовала какая-то отрешённость. Она не понимала, почему их не расстреляли, почему содержали не в сырых, холодных камерах с мигающими лампочками да и вообще почему отношение не привычно для республиканцев. Порой такое нервировало. Для неё, ученицы того, кого все считали вселенским злом, это всё казалось по меньшей мере странным и лишь предчувствие не позволяло ей проявлять Силу открыто.
Несмотря на отсутствие дневного света - часы здесь были, да и в телевизионных программах время указывалось - а от скуки поневоле станешь смотреть все, что угодно. Когда ее вызвали, время было уже вечерним.
Да, судя по коридорам - не стандартная тюрьма. Какое-то здание, может, даже какой-то комплекс под землей, переделанный в изолятор. И охранники, как и прежде, впрочем, были не грубы, но скорее равнодушны.
Комната с низким потолком, светлая, без окон, экран компьютера на столе - не местного компьютера, с ламповым экраном, а висящая в воздухе полусвернутая пластина экрана-голограммы. Андромедяне, впрочем, тоже такими пользовались.
Мужчина средних лет, в гражданском, худой, и... такое можно было узнать безошибочно. Несколько заживших шрамов на лице- это ничего, шрамы были почти у всех мужчин, в драках и не такие получали, а драки случались часто - но заключение и ссылка накладывают свои отпечатки.
- Мисс Ори... здравствуйте. Садитесь, пожалуйста.
Девушка удивилась, что её назвали по имени, настоящему имени, но всё же присела. Устраивать бучу в таких мелочах не было ни малейшего смысла.
- Меня зовут Алет Морел, я следователь по вашему делу... и делу вашей группировки. Но я вас сейчас вызвал по другому обстоятельству. Ваше происхождение и так, в общем, было очевидным, но я предпочел дождаться неоспоримого подтверждения. У нас такие анализы делать еще не умеют, пришлось запрашивать ав, пока то, се - волокита...
Девушка пожала плечами. Для человека вставшего на путь противодействия властям, превратившегося в террориста она хорошо знала, что это означает.
Была ли она готова к такому исходу?
Естественно, была. Сложно не понимать, что тебя ждёт, когда ты каждый день если не поезд пускаешь под откос, то умудряешься сотворить какую-то другую диверсию. Неизбежность она приняла уже давно. Расстрел иль виселица уже давно ожидали её, и она давно поняла, что поднять запуганный народ, готовый продавать друг друга за булку хлеба, практически невозможно. Война с деспотичным режимом была проиграна, но смериться - это означало бы предать погибших друзей. Нет, она не могла уже отступить.
- Вот о чем я хотел спросить вас. Насколько мне известно, вы единственная выжившая из императорской семьи, и с этой точки зрения, вы можете претендовать на власть. Вот, предположим, вы вернете себе власть, страна будет в ваших руках, вы сможете издавать законы, как когда-то ваш отец. С чего вы тогда начнете, как будете действовать? Страна сейчас в яме - хоть вслух такое говорить запрещено, но между нами - что отрицать очевидное.
- С возвращения закона, который требует отслужить десять лет в армии, чтобы получить дворянский титул пожизненно и возможность передачи его по наследству. - Да такой закон был... когда-то, да только не все хотели работать и уж тем более рисковать жизнью на благо государства.
- Это хорошо, правда, уже возвращать некому, всех перебили. А еще?
- Запрет на передачу заключённых для работы на планетах с азотистой атмосферой.
Алет кивнул.
- И все?
- Вы спросили "для начала". - Девушка прищурилась.
- Виноват, правда, - он рассмеялся. - Ну, я имел в виду - в течение первого месяца, двух месяцев и так далее.
- Это значительные реформы, начиная с экологии планеты, здравоохранения и образования, кончая политическим аппаратом, сельским хозяйством и обороной. В данной ситуации развитие оборонки весьма затруднительно, поскольку тут же столкнёшься с противодействием инопланетников.
- В тюрьмах и лагерях сейчас огромное количество людей. Большинство осуждены... так сказать, превентивно-профилактически. Уж я-то знаю, - он почему-то потер бровь, - по этой части что думаете?
- Маньяки, грабители, насильники заслужили свой срок. Я не приму то, что осуждают за похищенную горстку зерна или булку хлеба. А к политическим я и сама отношусь.
- То есть политических амнистировать?
- Для таких, как я, уже не может быть амнистии. Мы слишком далеко зашли. И если даже я не могла проконтролировать действия всех бойцов моей группировки, то я всё равно отвечаю за их действия.
- Я не про вас, я про многочисленных "идейных преступников" - кто сказал не то, осудил не тех, высказался против вождей, и тому подобное.
- Они имеют право начать с чистого листа.
- Угу... Ну что ж, понятно... - он сделал какие-то пометки на своем экране. - Вы в курсе, что в стране голод, что земля не плодоносит, в сельском хозяйстве огромный упадок, едва удается свести концы с концами?
- Уничтожение мелкого фермерства, основанного на объединённой работе нескольких семей, соединённых кровными узами, и изъятие земель, скота во владение государства, привело к подобным последствиям. Деревни, сёла вымирают. Выбросы заводов изменили экологию планеты. Сейчас у побережья рыбу ловить невозможно, не говоря о том, чтобы содержать рыбные хозяйства.
- Это понятно, просто с сельхозтехникой сейчас сами знаете, как - даже техника не своя, а общественная, смотрят спустя рукава, большая часть оборудования еле тянет. И заводы наши не в состоянии произвести что-то качественное. Начальство всех уровней все эти годы заботилось об отчете и чтобы свалить вину на другого, а не о деле, крестьяне - и вовсе: какой им смысл работать хорошо, если все равно все отнимут. Потому в городах и такая голодуха. И на заводах то же самое. Сделать качественный комбайн - хорошие инженеры нужны, а их "зачистили", дабы не умничали. Металлы для комбайна - надо еще рудодобычу поднять, а сейчас все... сам знаете, как - на заключённых, кирках и лопатах. Вся производственная цепочка едва дышит, понимаете? Вот вы амнистируете зеков и лишитесь миллионов рабочих рук, копавших руду. А добывающей техники нет. Как из этого круга выходить будете?
- Для подъёма с колен планеты, не нужно лезть на планеты с азотистой атмосферой. - Девушка бросила взгляд на дознавателя.
- Меня самого туда чуть не отправили... ваше высочество. Это-то я понимаю.
- Я лишь не понимаю, к чему все эти вопросы, - ответила девушка, услышав отзыв следователя.
- В состоянии ли мы обойтись своими силами. Или придется выбирать между голодом, хаосом, волнениями и бунтами - и чтобы идти на поклон к внешникам за помощью. Вот к чему.
- Если вы обратитесь к внешникам, то вы навсегда ограничите развитие государства, а хаос неизбежен при любом раскладе. Им в любом случае придётся подавлять тех, то окажется недоволен положением дел. Зато служить люди будут в своей армии и защищать интересы своей страны. Это в случае, если решитесь отказаться от помощи извне.
- Белковые синтезаторы могли бы решить проблему голода на первое время, пока не будет восстановлено сельское хозяйство, - заметил Алет. - А вы, если будете у власти, и начнутся волнения из-за голода - я понимаю, что не по вашей вине, развалили без вас, но людям в таких ситуациях все равно - будете подавлять, или что будете делать?
- Бунт начинается не только потому что голод, но и потому, что при отсутствии работы, денег и основных продуктов, бунтари видят полное раздолье у избранной кучки. Неравенство слоёв, отсутствие перспектив, голод и полное отсутствие надежд - вот что ведёт к бунту.
- Это верно. Но верхушка, которая сидит на привилегиях, мала, а остальным вниз по пирамиде иерархии попадает все меньше и меньше. Если отнять все у верхушки - этого все равно не хватит надолго. Кроме того, "отнять и разделить"... сами знаете, какой разговор тут же везде пойдет.
- Не каждый готов решится отслужить десять лет, рискуя жизнью, чтобы обрести привилегии, - пожимая плечами ответила девушка.
- А вы знаете, как было? - спросил Алет. - Ребенок родился - его сразу записывают в армию нижним чином. За выслугу лет автоматически повышение. Совершеннолетие приходит - а он уже отслужил. Понимаете, матери не хотят, чтобы их дети служили в опасных войсках, где могут убить, где настоящая опасность. Ищут пристроить где поближе, чтобы в штабе, чтобы на формальной должности, где хорошо платят, где тепло и безопасно. И их можно понять, мать всегда мать. А у кого лучше связи, больше знакомств, возможности пристроить сына? У родителей в окружении императора, или у нищей мамаши из глубинки?.. Вот так и выходит, мисс Ори. Вы юны... вы этого не видели, а я в этом жил. А потом только перевертыш - новая элита начала то же самое.
- И вы естественно участвовали в перевороте? - Вопрос больше прозвучал, как утверждение и был явно риторическим. - За что боролись на то и напоролись. Теперь гражданам приходится служить уже не защищая свой мир, а отставая интересы других рас. Даже женщины в императорской семье не избегали военной службы, а коль вы говорите "а жить-то хочется", то стоит быть готовым, что вас поставят на колени. За трусость и бездействие своя цена.
- Переворот в столице был, милая девушка. Я в то время был в глубинке. Узнали уже по факту, когда новая власть села. Но о чем вы, кому приходится служить за инопланетян? Первый раз слышу о таком.
- Не нужно лгать, что вы не знали, куда направляли заключённых и в каких условиях им приходилось работать. - Девушка покачала головой. - Это не делает Вам чести. О наборе в войска инопланетников знают даже наши ребята, а ложь выглядит в таких условиях жалкой попыткой оправдаться.
- Боюсь, что ваши сведения неверны, - ответил Алет. - Ни о каком массовом наборе призывников в армию инопланетников нет и речи. Ав обратили на нас внимание, это верно. Но никто из них и не заикался ни о каком наборе. Да и вряд ли нужны им наши люди - возиться с дикарями. Что же до заключенных...
Он резко развернул экран.
Перед Ори было досье.
Не на нее. На самого Алета.
Признан виновным в содействии террористическим группировкам, помогал виновным уклоняться от преследования законом, виновен в организации побегов подозреваемых из мест предварительного заключения...
Список был большим. Осужден на пожизненное заключение в исправительно-трудовых лагерях, последнее место заключения - угледобывающие шахты...
И - даты. Дата вынесения приговора - примерно десять лет назад. Дата пересылки из последнего места отбывания наказания...
Еще неделю назад Алет был там, на этом руднике.
- Благодарю вас за беседу, мисс Ори. Вас проводят обратно.
- Внушительный список, - заметила Ори, вставая из-за стола, и улыбнулась, зная, что за семь лет активной деятельности её собственный список стал куда внушительнее, и ей при любом раскладе грозит смертная казнь.

[Джулия Кори]

Известие о гибели императрицы для имперцев было подобно грому с ясного неба, но немногие понимали, чем грозит народам, которые были частью Галактического Содружества, её смерть. Пожалуй за исключением элборгов, аранийцев и алонийцев, но Андрес и Малое Созвездие Единорога были уже частью империи Ав, а элборги не видели смысла говорить о том, что их раса поставлена на грань вымирания. Они прекрасно видели, что девушка, столкнувшись с равнодушием ав, сгорела, как свеча, а посему не удосужились сказать Нарелину о последствиях, что ждали их цивилизацию. Имперцы не стали продолжать войну, развязанную Одри. Они приняли судьбу. Никто открыто не говорил о том, что из-за чувств молодая императрица потеряла и империю, и собственную жизнь, и этим поставила на грань вымирания всю цивилизацию, но знали об этом все. Впрочем, что девушка была искренне влюблена в авского Наместника, которому она была совершенно безразлична, не ускользнуло не только от представителей старейших рас Галактического Содружества, но и от прочих, кто сомневался в правильности решения императора, ведь именно из-за этого проявления чувств молодая императрица казалась им слабой. Посовещавшись несколько часов, они приняли решение, что навсегда покинут Ядро галактики. Прошёл примерно час, прежде чем Нарелину сообщили о принятом решении. Планета Делтеон оставалась молодым расам и ав. Что они будут делать на ней, представителей семи рас империи уже не волновало. Единственное, что попросили они, так это выдать тело их императрицы. Адмирал флота планеты Элбор считал, что в этом они отказать им не имеют права.

[Eglenn]

Ответ был краток : "Счастливого пути".
Тело "императрицы" было возвращено андромедянам.