Планета Гиганда

[Eglenn]

Разговор по связи с бунтарским советом должен был произойти примерно на вторые сутки - причем по самым быстрым раскладам. Предусмотрительная Зарра снабдила обоих "посланцев", помимо иргова устройства, датчиками биометрии - в принципе, их можно было снять самостоятельно, но девушка строго-настрого велела этого не делать - для их же, посланников, безопасности.

Квартирка, куда один из сотрудников Зарры принес видеопередатчик после получения "добро", находилась в центральном районе Изанны, во вполне приличном, хотя и не богатом, месте. Никак невозможно было подумать, что здесь происходят тайные дела - обычное уютное жилье, не в пример "домашнее", чем жилище того же Ланга.
В уговоренный час все было готово для переговоров.

К этому времени Ирг уже успел раскрыть Миралу свою истинную личность, однако перед советом предстал в образе барона Луггса.

Оба присутствовавших уже были знакомы Иргу - это была та похожая на строгую учительницу девушка, что в подсмотренном тайном обсуждении подняла вопрос об исключении Тиллара, и брат Ларлиты... который , наверное, ни за что бы в этом не признался.
Только строгая девушка сейчас была понаряднее одета - в светлую блузку с кружевами на воротнике. Вид у нее был очень приличный - ни за что не догадаться, что это одна из начальниц бунтарей.
И заговорила она первой, не показав вовсе, что ее удивил большой экран, распахнувшийся над столом.
- Господин барон Луггс, приветствую вас.

- И вас также, господа мятежники. Честно говоря, я думал что вас окажется побольше...

- Меры предосторожности, господин барон. Рисковать всеми - неосмотрительно. Но мы уполномочены говорить от всего совета. Мое имя - Нирнара.
- Меня вы можете звать Маррас, - представился брат Ларлиты.

- Прекрасно. Могу я узнать, какая сейчас ситуация в совете и что вы намерены предпринимать дальше?

- В некотором роде это зависит от вас. Вы отпустили тех, кто покушался на вашу жизнь... это великодушно с вашей стороны. Смею вас уверить, эта акция не была одобрена нами. Мы не поклоняемся мерам насилия, как то уверяет обывателей полиция, хотя до недавнего времени мы были уверены, что в Миване устроено разорение в обычном карательном духе... Но были рады ошибиться.

- Я тоже рад, что вы ошиблись, хотя на всякий случай повторю свою рекомендацию - организуйте нормальную сеть разведки, чтобы не попадать таким образом впросак в дальнейшем. Поясните подробнее, что значит "зависит от меня"?

- Я хочу вначале сказать немного, чтобы у вас не сложилось превратное мнение о наших целях и средствах... Обычно про нас распространяют слухи, что мы отрицаем государство как таковое и выступаем за абсолютную свободу всех от всего, то есть за безвластие и хаос. Но это ложь. Нас влечет тревога о судьбе страны. Мы не отрицаем государства. Но нынешняя его форма стоит за интересы кучки нахлебников, служит бедой для народа, использует его кровь как смазку для своих буксующих колес. Говорят о благе государства, но это благо лишь узкого круга прихлебателей и паразитов, и в жертву им приносятся свежие силы народа, его жизни, его мысль, его соки. А мы стоим за то, что государство должно служить интересам большинства, то есть народа. И исполнено это может быть только тогда, когда сам народ участвует в государственной жизни. На этом и вышло наше противостояние с правительством Его Величества.

- Гхм... Честно говоря, я согласен с первым пунктом, но отнюдь не согласен со вторым... по крайней мере применительно к текущей ситуации. Но это сейчас непринципиально. Что касается ваших взглядов - разве они у вас едины? Насколько мне известно - как говорила леди Заррина - среди вас есть и анархисты, и социалисты, и либералы...

- Да, у нас есть разные мнения , потому что все мы - разные люди, объединенные сознанием общей беды. Есть приверженцы разных мнений. Относительно второго пункта, то есть участия народа в государственной жизни... Лично я, и многие у нас, понимают, что эта задача может быть исполнена только при множестве прежде выполненных условий. Для этого нужно образование и просвещение, развитие ума - не для единиц, а для всех. Нужен образ жизни, который позволяет учиться, оставляет время для просвещения, а не высасывает все силы до последней капли, когда после тяжелейшего труда есть только несколько часов на сон, и так бесконечно. Для этого нужны правдивые газеты, которые не лгут о происходящем в стране, а еще лучше - радио или "проволока" в каждом селе и деревне. И так далее. Без этого попытка ввести народ в управление закончится хаосом. Но есть и другие мнения, тоже довольно значительные...

- Я так и думал. Можете ли вы гарантировать, что среди вас не появится ещё один Тиллар?
- Господин барон, нам всегда было противно насилие, как противоречащее существу человека. Мы приступили к оружию только в ответ на репрессии правительства, когда принуждены были или безропотно погибнуть, или защищаться. Но на волне ожесточения выделилось другое мнение. О том, что изменения возможны только путем всеобщего народного восстания. А для восстания нужно не просто подбивать народ на бунты. Нужно тут же устраивать и боевые группы из местных жителей, не брезгуя брать в их ряды даже разбойников , ибо разбойники, по этому мнению, всегда были бунтарским, свободным началом. Чтобы эти боевые группы, не мешкая , приступали к убийству вредных людей. Это укрепит дух народа, его веру в собственные силы, готовность взяться за оружие и пойти за вождями... Тиллар - раз уж вы знаете это имя - всегда был сторонником этого мнения.

- Я примерно так это себе и представлял.

- Да. У него есть сторонники из молодых, юных, жаждущих мести. Но наша организация устроена так, что любые акции насилия требуют согласования с советом. После сообщения о миванском бунте Тиллар настаивал на том, чтобы убить либо вас, либо любых из ваших подчиненных, кого будет возможно. В отрезанных областях провинции у нас нет людей, но мы получали сведения о широкой помощи сельчанам, которая делается на технике пришельцев. И потому запретили нападать. Но сейчас выясняется, что Тиллар обманул своих исполнителей, сказав им, что это приказ совета.

- Дело в том, что меня бы вполне устроил нейтралитет с вашей организацией. Вы не трогаете меня и моих людей, я не трогаю вас. Как вы там будете взрывать императорских чиновников, меня не сильно волнует. Но для этого я должен быть уверен, что вы можете такой нейтралитет обеспечить. В противном случае, уж извините, мне придётся самому вашу организацию почистить от нестабильных радикалов.

Нирнара отвела глаза, и Ирг понял, что она смущена - признавать слабость в глазах то ли возможного союзника, то ли соперника...
- Нам невыгодны такие настроения, что компроментируют нас в глазах общества. Мы, несомненно, будем стараться ввести все в рамки...

Ее прервал взволнованный голос Заррины, ворвавшийся в канал связи без всякого предупреждения.
- Барон, простите, что прерываю, но тут у нас экстремал. Лантис тяжело ранен, только что, на центральном вокзале, средь бела дня!...
Это было имя одного из отпущенных парней - того самого, светловолосого.

[Eglenn]

- Кем? Извините, господа, одну минутку...
Ирг переключил экран на изображение с медали Лантиса.

Голос Зарры превратился почти в шипение.
- Твою мать, Тиллар.... это он, сукин сын!... Не понимаю... что они делают?..

Видеоизображение , шедшее в живом времени, было странным - вернее, просто шло под очень кривым ракурсом.
Свод высокого расписного потолка, шум множества голосов и вблизи , и вдали. Хлопанье дверей. Гул улицы фоном.
Склоняются два лица в форме служителей вокзала, грубые, мужиковатые, спокойно-привычные.
- От сейчас натечет, песка надо, засыпать...
- Давай за ноги его... Ишь удумали, не могли лучше места найти, таскай теперь... тяжелый, дьявол...
- Дела начальственные... разберутся...
Ракурс вновь меняется, становится видно - это вход в вокзал, на небольшом отдалении люди, женщины, мужчины, смотрят на произошедшее расширенными глазами, еще один голос доносится:
- Расходитесь, что смотрите, человеку плохо стало, расходитесь...
Картинка окрашивается красным - кровь залила камеру, пара секунд уходит на перестройку диапазона.
Тело затаскивают в какую-то комнатенку, маленькую, грязную, без света, оставляют. Теперь ничего не видно, кроме закопченного грязного потолка.

- Они считают его мертвым... Ирг, биометрия! Он же умрет , несколько минут осталось! Я высылаю медгруппу!

- Высылайте, - раздражённо буркнул Торч.
Ежедневно по всей Каргонской Империи умирают десятки тысяч человек. И большинство из них заслуживает жизни гораздо больше, чем этот юный олух. Помогать всем - никаких медгрупп не хватит. Но как это объяснить Зарре? Пусть уж девочка поиграется в благотворительность, вреда от этого особого не будет.

- Это Тиллар, и он стрелял в упор, при людях, при вокзальных служителях, тут полно полиции, - шепотом быстро проговорила Зарра, - я смотрела, его никто не задержал, ему дворник сам тяжелую дверь открывал, пока Лантис стоял секунд пять, пока не упал!...
- Что-то случилось? - обеспокоенно спросила Ниннара.
- Похоже, что господин Тиллар решил избавиться от неудобных свидетелей. Или наказать неудачников.
- Как?! Когда? - воскликнул Маррас.

Торч только вздохнул и переслал им запись последних минут с медали Лантиса.

Маррас вскочил.
- Это же центральный вокзал, совсем рядом, тут мили нет! Надо бежать туда!...
- Сядь, - осадила его Ниннара. - Все равно не успеем. Может, на то и затеяно - выманить.

Налетевший и смолкший гул от идущего на высокой скорости шаттла услышали уже не по связи - а буквально над головами.
На экране камеры Лантиса все резко изменилось - ворвались звуки вокзала, замелькали новые фигуры - трое, одетые по-амаррски, спокойные быстрые голоса, какие-то не слишком хорошо знакомые Иргу медицинские приспособления, развернувшийся прямо в воздухе голографический интерфейс... Если бы Заррина не следила - вряд ли успели бы что-то сделать. С местной медициной шансов не было ни малейших.
- Зарра?... - голос одного из медиков, похоже, в локальный канал связи, вопроса Зарры Ирг не слышал. - Да. На грани коллапса. Пару минут бы еще - без шансов. Вытащим. Не отвлекайте...
- Ирг, Тиллар ведь уйдет! - воскликнула Зарра почти жалобно.

Торч отключил звук для совета и сказал только ей:
- Не волнуйтесь. Не уйдёт. Я развешу микрокамеры на всех домах в радиусе километра. И подключу компьютер к анализу лиц.
- Что произошло? - быстро спросила Нирнара. - Вы уверены, что это Тиллар? На кого он напал? Откуда вы знаете?..

Ирг снова включил общий звук.
- Я - нет, но Зарра его опознала.

[Eglenn]

Остававшаяся за кадром Зарра вывела на всеобщее обозрение картинку, уже отфильтрованную и увеличенную - там, где Тиллар в последние секунды перед выстрелом был буквально впритык к Лантису. Хорошо одетый молодой человек, красивый, с немного презрительным спокойным выражением лица, одетый в чистое темное пальто... довольно богато по здешним меркам. Сомнений не оставалось. Несколько долгих секунд вновь длилась пауза.
- Да, это он... - и вдруг разом побледнела. - Господин барон, ведь это провокация!...
- Весьма на то похоже, - кивнул алаец. - Выходит, провокаторы у вас пробрались на самый верх...
- Негодяй, - проговорил Маррас. - В кого он стрелял? Вы отпустили троих вместе с... девушкой.
- В Лантиса. Сейчас наши медики ему помогают, но гарантировать выживания мы не можем.
- Святые пророки... - едва слышно проговорила Нирнара. Губы у нее стали совсем бескровными. - Неужели Тиллар - предатель?.. Барон, та запись, как он уходит... разговоры там... вы поняли?..
- Да. Он явно работает на кого-то из правительственных чиновников.
- Это может означать только одно - у него были документы служителя тайной охраны, которые он показал вокзальным работникам, потому что ни что иное не даст, чтобы при таком средь бела дня делали вид, что ничего не случилось. Да как же это могло выйти?... Мы же столько лет его знаем!... У него сейчас - все знания о наших делах, все имена, все связи, все адреса...
- И перехватать нас, возможно, они могут в любой момент, - заключил Маррас. На "барона" он глядел с подозрением - еще бы, а что, если это _совместная_ провокация ?..
Луггс укоризненно вздохнул.
- Вам виднее - как вы умудрились допустить провокатора в свою святая святых. На вашем месте я бы сейчас ушёл в глухое затишье минимум на год и носа не казал. Все засвеченные квартиры - продать или бросить, всем засветившимся - менять имена и лица.

Самообладание Нирнары, видимо, было получше, чем у ее товарища.
- А что вы, именно вы теперь собираетесь делать?.. Простите, но очевидно, приходит в голову и то, что эта провокация может быть и с вашего ведома и при вашей поддержке.

- Я? Ничего. Я ведь уже говорил, ваши разбирательства с правительством Каргона меня не волнуют. Главное, чтобы не трогали меня и моих людей. Об этом мы, кажется, договорились. А взорвёте ли вы Императора, или он вас перевешает - это, право, в историческом контексте такая мелочь...
- Вы не собираетесь пытаться задержать Тиллара сами?...
- Собираюсь. Как-никак, это он отдал приказ взрывать моих людей.
- И далее, когда задержите?... Если задержите, впрочем, - Ниннара подчеркнула голосом это "если".
- То же самое, что и с остальными. Медаль со взрывчаткой на грудь или высадка в Герцогстве без права на возвращение, по выбору.
- Вы принципиально не казните врагов, попавших к вам в руки?..
- Да. Если человек по моему мнению настолько опасен, что заслуживает уничтожения, я просто отдам своим людям приказ стрелять на поражение при обнаружении. Если же человека можно арестовать и допросить, значит, он не слишком опасен - а значит, его ликвидация была бы просто бессмысленным садизмом.
- Интересное мнение. А такие игрушки раболепного "правосудия", как судебные процессы, вы не признаете?..
- Не то, чтобы не признаю. Скажем так, лично мне они не нужны. Но некоторые люди в моём штабе придерживаются иного мнения.
- Какого же, например?..
- Среди моих людей есть каргонский судья и алайский адвокат. Вы полагаете, они с радостью признают бесполезным дело, которому посвятили всю жизнь?

- Понимаю. Имен не спрашиваю - скорее всего, они мне ничего не скажут.. Хорошо. Хоть это нам и нелегко сейчас, давайте вернемся к нашим пирогам. Ситуация для вас хороша - теперь все нас толкает к тому, чтобы воспользоваться вашей защитой... - она запнулась. - Как я понимаю, именно вы сейчас являетесь, по сути, распорядителем всех средств и действий, исходящих от чужаков?..

- Да.

- Можно узнать, чем именно был обусловлен их выбор? Мы проверяли ваше имя по своим связям. Вы не относитесь к алайской наследственной знати, и имя это проявилось вскоре после появления пришельцев.

- Мне самому порой сложно понять, чем они руководствуются. Просто повезло, вероятно.

- Не очень убедительно, - улыбнулась Нирнара. - На нейтралитет мы согласимся. Но если Тиллар предатель - в ближайшее время нам будет не до нейтралитетов. Любой из нас может быть арестован, организацию может ожидать разгром в любое время. А арест для нас, тех, кто управляет организацией, означает одно... вы понимаете, - она чиркнула ладонью по шее. - Для остальных - пожизненное заключение или десять, двадцать лет каторги. Если это произойдет, вы вмешаетесь?..

- Разве что леди Заррина попросит.

В глазах Ниннары вновь промелькнуло удивление.
- Знаете, господин барон, вы странный человек, - заметила она. - Я видела многих правительственных подлецов, но все они в разговоре пытались как-то улестить, задобрить, быть любезными и даже учтивыми. "Поверьте, мне очень жаль, что обстоятельства вынуждают меня отнестись к вам с такой строгостью, но если вы не проявите понимания, придется быть суровым, хотя это изранит мне сердце..." А вы рубите сплеча: мол, хоть бы тебя и повесили, буду смотреть и бровью не поведу.

- Я алаец, госпожа мятежница. К тому же военный. Нас учили быть прямолинейными.

- Меня удивляет, что вы так хорошо говорите по-каргонски, - она помолчала. - Значит, вы стараетесь теперь мыслить и действовать в исторической перспективе?...

- Да. С точки зрения блага всей Гиганды и в контексте межзвёздной политики.

Маррас аж крякнул при этих словах.
- Эк хватил! Межзвездной политики!..
- Не слишком ли высоко, действительно? - спросила Ниннара. - Не... преждевременно ли о таком говорить?

- Вы видели корабли в небе. Вы видели токлафанов. Если ЭТО не вовремя, то когда? Как бы и сейчас не оказалось слишком поздно...

Ниннара задумчиво покивала.
- Вы прямолинейны... мы тоже предпочитаем прямой разговор. К намекам, недомолвкам и иносказаниям приучает жизнь в условиях запрета на правдивость. Не буду скрывать, мы не можем говорить о безоговорочном доверии вам или готовности сотрудничать. Надеюсь, это вас не оскорбит. Мы привыкли жить в опасности и предпочитаем всё тщательно проверять, прежде чем решать что-либо. Но нам интересны ваши начинания, хотя бы уже потому, что они выходят за рамки того болота, в которое превращена страна. И поэтому... Прежде, чем мы решим что-либо, хочу просить вас о паре условий.

- Каких же?

- Мы бы хотели узнать о ваших делах и тех планах, что открыты, наиболее подробным способом. В идеале - побывать на местах, где вы работаете, и увидеть всё своими глазами. Это первое. Второе - защитить рядовых членов организации в случае арестов.

Мужчина изумлённо приподнял бровь.
- Вы хотите, чтобы я согласился на такие, мягко говоря, льготные условия, ещё до начала собственно переговоров?

- Вы сами говорили, что у нас не хватает сведений о ваших делах. Мы бы и рады собирать их лучше, но наши возможности не безграничны. Это первое, а второе... Когда начинается волна арестов, в нее попадают не только причастные к нашим делам. Хотя и причастные виновны только в одном, главном преступлении - они осмеливаются самостоятельно думать. Вы считаете - справедливо вешать за то, например, что студенты в типографии напечатали книгу неугодного автора?... Или отправлять на каторгу на десять лет за то , что "побывал на тайном собрании"? Или годами держать в каменном мешке под землей схваченного "за компанию", вообще непричастного - просто потому, что подвернулся?.. Я говорю именно о таких случаях. Не о нас.

- Согласен. Непричастных я постараюсь вытащить. Насчёт виновных по законам Каргона, но не здравого смысла... посмотрю по ситуации, но обещать ничего не могу.

- А первое?..

- Первое я вам обеспечить не могу... но думаю, охотно обеспечит леди Заррина.

- Обеспечу, - откликнулся, вклинившись в общий канал, голос Заррины. - Так, господа... Лантиса забирают наверх, в медцентр аутпоста. Здесь его оставлять нельзя - не выживет. Господин барон... вы не возражаете, если мы приступим прямо сейчас?..
- Я-то не возражаю, но на их месте лучше потратил бы эти часы, чтобы понадёжнее укрыться. Показать вы успеете и потом.

- Где же им лучше укрыться, если не на нашем шаттле? - усмехнулась невидимая Заррина. - А уж как оповестить остальных, мы придумаем. В любом случае это выйдет быстрее, чем если они сейчас будут кружить по городу пешком, чтобы запутать бедных шпионов , наверняка к ним приставленных...
Нирнара поневоле рассмеялась:
- Пару видели. Бывает, что их жалко: на службе ведь, мы молодые, а там всякие бывают. Однажды был случай, что шпион начал усовещать одного из наших, чтобы тот постыдился, молодой, гонять нарочно человека, который ему в отцы годится...

- Ну в таком случае приступайте... Только я лично к этому, - тут в его голосе прорезались интонации того самого чиновника-льстеца, которого только что так хорошо высмеяла Ниннара, - не буду иметь никакого отношения.

- Как же, как же, господин барон, - с понимающим сарказмом откликнулась Заррина, - ну ни малейшего. Мы все - "служу Его Величеству".

[Eglenn]

В который раз Мирал просматривал сцену, предшествующую нападению на Лантиса.
Вот короткий разговор между двумя знакомыми, как бы случайно встретившимися среди вокзальной толчеи, обмен ничего не значащими фразами. Ничего подозрительного. Выстрел происходит совершенно неожиданно, в упор в самом прямом смысле - оружие так и не стало видно, оно оставалось в небольшой сумке, куда Тиллар полез как бы за документом для Лантиса... и тут же сумка прижимается к груди Лантиса вплотную, глухой звук... со стороны даже не понять, отчего вдруг начинает падать молодой парень, а на его темной одежде не сразу видна кровь.
При подробном рассмотрении, с увеличением, видно - как один из вокзальных служителей подобострастно вытягивается на проходящего Тиллара, кажется, едва сдержался, чтоб не козырнуть.
Камера теряет его ненадолго... и вновь находит - это уже внешние камеры, запущенные специально для поиска, Тиллара находят в тот момент, когда он останавливается поодаль от вокзала, глядит в небо, провожает взглядом снижающийся над домами шаттл. В его взгляде - недоумение, Тиллар не знает, что за ним наблюдают, и потому лицо его довольно выразительно. Подняв воротник пальто, он принимается бродить по улицам, удаляясь от центральных районов, пока наконец не останавливается в одной из захудалых гостиниц на окраине. Очевидно, он здесь уже не первый раз , судя по тому, что в комнате оставлена его одежда...

- Любуетесь? - поинтересовался Ирг, бесшумно подойдя сзади. Сейчас, когда на станции не осталось ни одного "наземника", он был в своём настоящем облике. Мирал уже знал, что "адьютант" и "барон" - один и тот же человек.

- Не то слово, - ответил Мирал. Рядом с ним было еще несколько кресел, все, разумеется, свободы. - Так бы и прибил, если б дотянулся.
Он повернулся к Иргу в кресле, в который раз широко, всем лицом, улыбнулся на его облик.
- Эх, до сих пор поверить не могу, что это тоже вы... Слушайте, объясните толком, как вы это делаете? Ну, два облика? Ведь ничего же общего на вид!..

- Сам хотел бы понять, - вздохнул Ирг. - В современное научное мировоззрение эта штука не укладывается, я проверял. Подарок от одного... существа.

- Существа? Тоже из амаррцев?..

- Нет... я не знаю, откуда оно. Оно работает вместе с амарр, но не является одним из них по происхождению. До сих пор передёргивает, как его вспоминаю. Возможно, крестьяне в своих суевериях ближе к пониманию мира, чем мы.

- Ого, вы даже в среднем роде его именуете, - удивился Мирал. - Так и подумаешь о какой-нибудь летучей медузе, как в иных фантазиях...

- В летучую медузу поверить нетрудно. Это вполне укладывается в пределы воображения наших фантастов. А как прикажете вести себя, когда вам предъявляют живого ангела? Или демона, если на то пошло?

- Это как же?... То есть как определить, что вот это ангел или демон?... С крыльями и арфой, что ли?.. Или с рогами и хвостом ?..

- Да нет... выглядит он как почти обычный человек, только неестественно красивый и уши острые. Но вот его возможности... без всякого корабля в считанные мгновения переноситься в пространстве на световые годы, создавать из ничего, из воздуха, любые предметы... Это за пределами не только нашей, но и амаррской науки. Мария называет его словом "айнур", а в базе данных это слово может означать и ангела, и демона - в зависимости от того, на какой он стороне.

- Если где-то есть такой народ, как же они должны быть могущественны... - мечтательно произнес Мирал. - Слушайте, Ирг... ангелы, демоны... суеверия-правда... а вам не удалось узнать, по ту сторону жизни... есть что-нибудь?...

- ЧТО-НИБУДЬ, - Ирг выделил это слово голосом, - есть. Амарр знают... но их сведения в этой области очень неполны, а нам они передали и того меньше. Эгленн говорил, что умеет воскрешать мёртвых, среди прочего. Технология амарр также это позволяет, но это не то...

- Если есть ангелы, должен быть рай, если есть демоны, должен быть ад... Если материя формируется здесь, значит, где-то ее убывает, или она преобразуется из иной формы. Законы физики не могут нарушаться.

- Мне тоже хочется в это верить, однако при личной встрече с Эгленном надо быть очень последовательным материалистом, чтобы сохранить такую веру.

- Это его имя?... А он сам-то объяснял, как это делает?.. Или не спрашивали?.. Я понимаю, тут столько всего, что год будут глаза разбегаться - не знать, куда бежать, что смотреть и на что дивиться.

- Сказал, что это просто его врождённая сила, с которой он был сотворён. Он может собирать атомы силой мысли так же, как мы конструктор руками.

- Дааа... - с минуту Мирал глядел на полусвернутый экран, как будто в ступоре от всего услышанного. Потом встрепенулся. - Ангелы ангелами, а очень мне не нравится все это, - он ткнул в экран. - Тиллар не "внедренец", за это я ручаюсь. Я его знаю очень давно. Значит, он в какой-то момент начал работать на "тайных". Может, арестован был, а мы не знали - за амнистию...

- Сомневаюсь. Перевербованным агентам не отдают честь. Они всегда сохраняют низкий статус в той организации, которая их перевербовала. Обычно, использовав, их просто выбрасывают, как грязные тряпки. И уж тем более не показывают их снимки каждому полицейскому на вокзале. Нет, Мирал - ваш друг не просто агент охранки, а довольно высокий чин в ней, судя по этой реакции.

- Но я знаю его отца, понимаете?.. Он из низов, обычный горожанин... - Мирал замолчал. - А какая, в общем-то, разница. Важно, что эта затея скорее всего и вправду была провокацией, чтобы начать очередную волну на нас. А волна ввиду страха перед изменениями. Зарра у вас в важных распорядителях, все ее люди... пришельцы заигрывают с властями, а при этом опираются на противников власти и народные массы. Значит - что?.. Значит, нужно дискредитировать этих самых противников...

- Вполне вероятно. А может быть, и нас привлечь к этим гонениям.

- Да... ведь на вас же нападали, не на кого-нибудь. Эх, как все-таки жаль, что нельзя открыть про вас - нашим... Я понимаю, что - секретность, но как бы это все сложило в стройную картину!.. А теперь ведь будет, что если я сотрудничаю с вами, то, может быть, я сам предатель. Тиллар ведь не замолчит, он же наверняка и будет это продвигать...

- После убийства одного из своих? И что, найдутся дураки, которые будут его слушать?

- А кто знает, что это убийство совершил он? Совет скажет? Ирг, вы, видно, плохо представляете нашу организацию. В Изанне примерно сотня наших, все они работают маленькими группками, все соблюдают конспирацию, не пересекаются друг с другом. В других областях - по-разному, но это все - далеко, и довольно разрозненно. Совет доносит свои решения иногда через небольшие листки, печатающиеся тайно в особой типографии, а иногда в обычных письмах, шифром. Вот от совета придет новое: Тиллар предатель, он хотел убить Лантиса. А Тиллара все знают тоже, знают давно. Скажут: не мог он такого сделать. А какие доказательства, что это правда? Кинозапись от пришельцев? Так кинозапись вы к бумажке не приложите. А само то, что от пришельцев! ... Заговорят - это что же, надутый барон Луггс сию тайну доверил, что ли?... А в Миване у наших по-прежнему нет достоверных сведений о том, что с нами случилось. Они там с ума сходить должны. Нет смысла теперь обманывать - Марна тоже из наших, и наверняка она уверена , что вы за тем ее и отпустили, чтобы отследить других.

- Эти двое - Нирнара и Марас - видели происходящее своими глазами.

- Да. Но то, что они видели, не показать другим. А Тиллар тоже не дурак, чтобы развесить уши и сдаться, что да, он стрелял и он предатель. Скажут - клевещут, продались... да мало ли... Так. Надо соображать, как быть. Не привык я в больших масштабах размышлять, но делать нечего... Вот что. Эти ваши крохотные штучки, которые летают и следят... а нельзя приспособить что-то вроде них, только чтоб оно могло, ну, скажем... хотя бы написать что-нибудь, хоть на бумаге, хоть в воздухе, хоть еще как, каким-нибудь лучом... то есть чтобы через них сообщение передать?...

- К сожалению, нет. Через них можно только наблюдать.

- Жаль. Надо бы придумать какое-нибудь средство для связи с теми, кто внизу...

- Можно передать им переносной коммуникатор.

- Вы это дадите устроить нам с Заррой с помощью вашей техники?... Ну, конечно, я понимаю, что техника какая позволена, и чтобы не попало в чужие руки... Сама ваша возможность точно следить, быстро передавать сведения - это бесценный дар. А мне бы очень не хотелось, чтобы в Миване наши сейчас сходили с ума о нашей судьбе.

- Дам. Только вы же сами сказали, что источнику "сверху" не поверят...

- Придется очень сильно подумать, как сделать, чтобы поверили...
Мирал снова взглянул на экран, неловким жестом изменил картинку - где показывался шар планеты со схематическими контурами стран и точками городов, в живом времени - с ночной и дневной стороной.
- Как вы тут со временем справляетесь?... Ни дня, ни ночи. Пока мы смотрели да болтали, в Изанне уже ночь прошла и утро наступило...

- Только по корабельному расписанию. Три вахты по восемь часов.

- Придется привыкать...
Разговор прервался - на экране появилось лицо Зарры. Глаза у нее были чуть припухшие, видно, разбудили только что.

- Ну что, наверное, думали, к чему бы все произошедшее вело?...- без предисловий начала она. - В Изанне покушение на господина Брасса. Утром, во время его выезда из дворца, когда автомобиль следовал по людной улице. Господин Брасс ранен, множество жертв, еще больше раненых, стена близлежащего дома разрушена...

[Eglenn]

Ирг медленно осел в кресле, будто из него вытащили все кости. Однако руки его, казалось, жили отдельной от тела жизнью, вводя команды на голографическом экране.
- Вот это "порадовали"... Высылаю медицинский "Сигил", с оборудованием... Что скажете, господин Мирал?

- Наше не удалось, - ответил Мирал, - сами повод сделали. Ирг, вы в порядке?.. что с вами?...

- Да ничего... просто новость сильно ударила.

- А я думал, вы, как военный, привыкли к жертвам...

- Да не жертвы меня волнуют, а последствия. Вы понимаете, что это откинет нас как минимум на полгода назад? А в Каргоне скоро осень и школы открывать пора... а теперь всё Бойцовому Коту под хвост...

Мирал не ответил. Спросил , глядя на экран:
- Заррина, что там?.. Покажите, если есть возможность...
- Полная красота, - мрачно откликнулась Зарра, переключая экран.
Столпотворение действительно было полным. Над местом происшествия стоял не осевший еще столб то ли дыма, то ли пыли, то ли известки - видна была рухнувшая стена трехэтажного дома, сплошь развалины, открывавшие внутренности помещений; внизу метались люди в темной форме - охранники Брасса, тут же и полицейские, крики, вопли, вокруг собиралась толпа зевак, ее начали оттеснять.... толку от всего этого мельтешения было - чуть, и очевидно, что если кто там и был ранен, то в ближайшие минуты имеет все шансы перейти в категорию жертв. Самого Брасса видно не было, должно быть, уехал с места происшествия.
- Врачей послали, да? - Мирал повернул голову к Иргу. - По этой части нормально сделают?...
- "Нормально" тут уже не будет. Но лучше чем алайские и каргонские - уж точно.

- Здание нежилое, - заметил Мирал, вглядываясь, - конторское, утро, там никого не было... хоть тут повезло. Ирг, это не наши. Точно вам говорю. Всё не наше.

- Почему вы так уверены? Что именно "всё"?

- Столько жертв. Это не случайные жертвы, а нарочно: здесь и не могло быть иначе. Причем не из охраны объекта, а совершенно посторонние. Никто из наших никогда не согласился бы участвовать в деле, где это заведомо ясно. Сколько уж было возможностей , всякий раз отстраняли дело, чтобы посторонних не задеть. Взрывчатка не наша... не моя. Во-первых, я знаю, сколько ее запасов наготовленно, и делается только под нужду, и только я знаю все нюансы. Во-вторых, я знаю, у кого когда сколько есть, и когда прежде кому давал и сколько и на что.
- Анализ там взять, точно, пригодится для сравнения, - пробормотала Зарра на экране.

- Про взрывчатку - верю. Но "не моя" не значит, что других источников не было. У вас же правая рука не знает, что делает левая...

- Но взрывчатку-то такую, нашу, только я делал, это уж точно, - возразил Мирал. - Да не в техническом даже дело! Ну не согласится никто под такое!.. Не идиоты же совсем!..

- Вы-то согласились уже один раз. Чем этот теракт от того отличается? Злее - да. Но отнюдь не глупее.

- Но там никто из посторонних ни в какой ситуации не попал бы под удар, мы же рассчитывали, Ирг! Если б даже кто случайный рядом оказался, прохожий какой, мы бы и то не ударили бы! Тиллар , конечно, да, он всегда был против такой щепетильности, но теперь-то понятно, куда он гнул... Это не на Брасса нападение, это на нас нападение, повод, понимаете? Хотели в Миване повод сделать, не вышло, ну вот и бахнули, чтоб уж наверняка!

- Да это-то я понял. Вопрос в том, чьими руками оно сделано - профессиональных провокаторов или ваших собственных идиотов.

- Зарра, там как со "злоумышленниками"?.. - обернулся Мирал к экрану.
- Смотрим, - ответила та. - "Самопожертвования" явно нету, зато уже видим, что прямо там кого попало задерживают: подозрительных. Ну, это как обычно.
Она показала картинку, выхваченную сверху, где несколько дюжих молодцев в брассовой форме тащили какого-то пацана, по виду судя - студента, тот отчаянно пытался отбиваться, хвататься за что попало, один из брассовцев, утомившись, вмазал пацану прямо в висок кулаком, потащили без препятствий...
- Пятерых кого попало подряд поодаль пока похватали, брассовы охранцы прибывают, думаю, хватать будут, пока в ближайших участках есть, куда рассовать, - доложила Зарра. - Бурную деятельность создают.

На экране замигал еще один значок срочности - от иргова штаба. На этот раз сводка шла текстом:
"Барона Луггса просят по возможности прибыть в канцелярию министерства охраны "для обсуждения мер высшей необходимости... "

- Ну вот... и мне пора вылетать. Сейчас будут мыть мозги на тему праведного возмездия, тратить моё время...
Юноша с раздражением поднялся, активируя личину. У него сейчас было состояние полного "вролинга" - быть Луггсом удобнее и спокойнее. Гениальный юный оператор спрятался куда-то под шконку, зато золочёная сволочь внутри поднялась в полный рост.

- Погоди, Ирг, - сказала с экрана Зарра. - Ты заметь. Время, когда получили эту "просьбу". Быстровато они что-то среагировали на это, по-моему. От события десять минут примерно. Уже куча брассовцев на месте, уже вам передают. Пошаримся-ка мы камерами по окрестностям, поглядим, откуда брассовцы прутся, и не торчали ли они где в переулках или участках окрестных с ночи, вот чего...

- Когда камеры долетят, они уже разбегутся в основном. Но на всякий случай пошлите, конечно. Я не думаю, что это именно Брасс - не стал бы он самого себя взрывать. Скорее, кто-то из конкурирующего ведомства.

- Так с "Сигила", там же стандарт, - пояснила Зарра. - А думаю я, что они либо сговорились, либо втихую своим исполнителям добро дали. И не бежал бы ты по их зову мигом, Ирг. Для солидности подождать надо, помариновать. Ты человек занятый... подумаешь, рвануло там что-то...

- А вот это, пожалуй, правильная идея. Это я от стресса среагировал, как мальчик на побегушках. Действительно, спешить некуда и незачем, пусть понервничают.

- Мозги соображают плохо, вот так, когда резко, - кивнул Мирал. - У самого точно так же. Как же быть-то теперь... Они ж точно теперь наших похватают всех, кто у них на заметке, и без доказательств похватают под это дело... И чего-нибудь сейчас величество постановит, что-нибудь такое, что ввиду грозящей нации опасности от внутреннего врага... чрезвычайные меры для благоденствия... и все такое. Нирнара сейчас где, Заррина?...
- У нас Нирнара, на базе, с нашими знакомится, - ответила девушка. - Может, подскажет чего умного по этой ситуации.

- Не то плохо, что постановит, а то, что я эту горе-постановку запретить не смогу, - вздохнул Ирг.

- Чуть не забыл! - воскликнул Мирал. - Заррина, вы там посмотрите в участках и предварилках, не выпускали ли накануне уголовных , чтоб место освободить. Часто так делают, когда облавы готовят. Если было такое, значит, наверху знали - заранее готовились.
- Вашим-то помогать смыться будем? - спросила Заррина. - Ирг, ты как насчет этого? Что-нибудь придумать, чтобы помочь им уйти от арестов - негласно, конечно...
- Скажут - укрываются, значит, точно виноваты, - заметил Мирал. - Но они это и так скажут.

- Вот что, Мирал... Займитесь этим с Заррой вместе. СРОЧНО выясните, причастен ли к этому кто-то из ваших. Если надо, всю организацию переверните вверх дном, но добудьте мне доказательства, что это не ваши... или наоборот, кто именно из ваших. А я пока пошевелю своих агентов при дворе. Только при наличии железных доказательств у меня будут развязаны руки для вмешательства. До этого - даже воздушный поцелуй им послать не вздумайте. Ясно?

- Им - это нашим? - уточнил Мирал.
- Да.
- Постараемся, - кивнул Мирал. - Только вот пошлют вас с вашими доказательствами. Проигнорируют.

- Меня? Мирал, вы по сторонам взгляните. Меня послать у всей планеты калибра не хватит. Мне нужен только повод, понимаете? А дальше начинается право сильного - когда я говорю, как надо, а они берут под козырёк.
- Хм... - Мирал вздохнул. - Да, пожалуй... как-то я привык смотреть "снизу", в голове такая перемена не укладывается. Вы еще повод ищете при такой силе!...

- Могу и не искать, сила позволяет. Но каждое вмешательство без повода будет наращивать напряжённость - вплоть до полной потери управляемости и скатывания планеты в кровавый хаос. При Родхаре мы чуть не доигрались до этого. А так все знают, что с одной стороны я сильнее всех, с другой - играю в рамках определённых правил, поэтому им тоже лучше эти правила не нарушать. Понимаете?

- Да-да, - наставительно сказала Зарра, - это он прав. Повод - он не столько даже для Брасса, сколько для всех тех, кто на нас смотрит, кто думает, кто решает, кому верить, кому нет. Нельзя без правил.
- Понимаю. А видите, эти не брезгуют - поводы сами себе создают.

- Вижу. И мне это совсем не нравится. И я очень хочу, чтобы это обернулось против них же. Надеюсь, вы мне в этом поможете.
- Против Брасса и его скотов - охотно. Вот только смотрите, Ирг, подозреваю, что всплывшее вам не понравится...

- Мне уже не нравится, так что хуже не будет.

[Eglenn]

За десять часов, что ушли на "выдерживание стиля", удалось узнать немало. Правда, оказалось, что уже вскоре после происшествия все место событий затоптали-перетоптали так, что от изначальной картины не осталось и следа. Тем не менее, место самого взрыва являло собою настоящую воронку, хоть и небольшую.
Погибших оказалось - больше двух десятков, раненых - за сотню. Все - случайные прохожие, спешившие ранним утром кто на службу, кто куда - близ дороги, по которой и проезжал автомобиль Брасса с сопровождением.
Среди людей Зарры, конечно, не было специалистов в подобных расследованиях, но кое-что , элементарное, сделали сразу - прежде всего, набрали образцов с места происшествия, дабы выудить состав самой взрывчатки и прочие возможные характеристики; отслеживали характер ранений с той же целью. Сверху даже при беглом взгляде было хорошо видно , как пришелся взрыв, где именно он произошел - и, странно, располагался он так - на краю бульвара и проезжей дороги - что не очень-то понятно было: если взрывали вот тут, в этом месте - как вообще рассчитывали достать до автомобиля Брасса?.. до середины дороги расстояние оказывалось приличным.
Продолжались аресты. Совет Мирала пришелся кстати - управляемые операторами микрокамеры пролезли в участки - и действительно, обнаружилось, что накануне сверху пришло предписание выпустить всех задержанных по мелким уголовным нарушениям, в результате чего освободилось достаточно места, и место это пополнялось новой волной арестованных.
Наблюдать, не вмешиваясь, было тяжело - тем более, что под раздачу сразу же начал попадать и весь ряд "бунтарей", не успевших скрыться из города. Хватали без повода - просто по подозрению в причастности. Попался и Марас.
Когда Ирг отоспался, первой новостью была следующая: час назад Его Императорское Величество издали указ о борьбе с внутренним врагом, наделявший охранное ведомство особыми полномочиями для борьбы с оным врагом; в частности - критика действий правительства теперь приравнивалась к государственной измене,
утяжелялись меры наказания за содействие изменникам, помощь изменникам, сокрытие изменников, а весь ряд "политических преступлений", ранее подлежавший наказаниям подобно каторге, теперь мог подпадать под высшую меру, причем способы осуществления этой самой высшей меры расширялись - судя по всему, таким образом пытались запугать всех тех, кто привык, что страшней петли не будет.
В экстренных выпусках газет сообщалось о широком расследовании и о том, конечно, что виновные не избегнут сурового, но справедливого возмездия.

[Eglenn]

Вскоре подтвердились сведения о том, что состав бомб различался в недавнем случае и в попытках прежних - в частности, в покушении на самого Ирга. В Изанне применялся тот же состав, что был на вооружении у армии; бунтари применяли свой собственный рецепт.
Как ясно было и раньше, многие тюрьмы действительно перед случившимся освобождали место от уголовных - как будто специально. Примечательно, что именно эти уголовные были отмечены во главе спонтанных вроде бы благодарственных буянств (благодарственных за спасение господина Брасса), в каковых буянствах били морду тем, в ком господа уголовники подозревали лиц, нелояльных Императору и его правительству.
Интересной оказалась проверка происходившего в окрестных переулках накануне события - не подъезжали ли туда, "на ожидание", машины с охранителями. Проулков такого рода , ведущих к месту происшествия, позволявших быстро оказаться на нем, было не так уж много. Конечно, уехали охранцы довольно быстро после события, но можно было , во-первых, просто расспросить дворников окрестных домов, а во-вторых, в проулках этих, пригодных для прятанья, машины обычно не ездили, и, когда машины стояли - от них оставались не только следы от шин, но и выхлопы, гарь, окурки от ожидающих водителей... Словом, три машины таких было - поджидали.

В городе же всеобщее состояние начало нагнетаться. Даже не знающему обстановку Иргу было видно, что людьми владеет страх. И страх не только перед злоумышленниками, но и, похоже, перед недавним ирговым собеседником, Торном. Репутация у него была... суровая. Оказалось, что в адрес правительства и лично Брасса посыпалось огромное количество писем, от организаций и от частных лиц, выражавших счастье по поводу его, Брасса, спасения, надежды на то, что кара настигнет преступников, и прочие льстивые слова, пропитанные паникой: мы - благонадежны! не троньте нас!
Арестованы оказались многие из группировки Нирнары. Когда наконец Ирг вновь увидел их с Заррой, вернувшихся на пос - глава бунтарей показалась ему изменившейся очень сильно: она была теперь похожа на обычную молодую девушку, без того стержня строгости, что прежде - уставшая, растерянная, с тревогой в глазах. Об их возвращении Ирг знал, мог остаться в своем облике или принять личину Луггса.

Он решил выбрать облик барона, поскольку разговор предстоял весьма неприятный. Вернее, даже два разговора. Сам Ирг был очень доволен, но демонстрировать свою радость пока рано. Все собранные доказательства - косвенные, а нужны прямые. Его агенты уже начали проверку армейских арсеналов, где хранилась взрывчатка соответствующего типа. Законов сохранения адских машин никто не отменял. Если что-то бахнуло на площади, значит это что-то где-то должно было где-то исчезнуть. Тут каргонская бюрократия оказалась как нельзя кстати - в сочетании с амаррскими компьютерами ни одна крошка не могла исчезнуть бесследно. Всё и везде - записывалось, неоднократно дублируясь в разных инстанциях.
Разумеется, большинство таких исчезновений указывало на обыкновенное воровство, но среди них должно быть и присвоение бомб для особых нужд... нужно только просеять все случаи.
- Между прочим, пока то да се, Иррана Ланга пытались арестовать, - с порога, вместо приветствия, сообщила Заррина. - Но не вышло. Он просто передатчик активировал, ну и... На том попытка завершилась. Что новенького? Злодей Торн еще никого не повесил?...
- Этот может, - негромко проговорила Нирнара.

- А вы чего ожидали? - фыркнул Луггс. - Что человек, отвечающий за безопасность государства, окажется неспособен никого повесить? Тогда он был бы просто профессионально непригоден. Но пока казней нет - пока только хватают. Приговоры выносить начнут через неделю, не раньше.

- Там буквально в последней сводке новостей, минут десять назад было, что якобы брассовы охранники опознали в одном из задержанных того, кто швырял бомбу, - сообщила Зарра. - Поглядите. Нирнара, садитесь, что вы как бедная родственница...
Зарра развернула кресло для своей гостьи.

- А вы знаете этого человека? - Ирг открыл присланный файл.

Нирнара всматривалась с минуту в видеозапись.
Молоденький светловолосый парень, бедно одетый, худой, чем-то похожий на самого Ирга - до его знакомства с "небесными". Круги под глазами, но взгляд решительный, твердый, без страха, какой-то "на подъеме". Съемка была сделана, конечно, "подглядыванием", и когда один из конвоиров вдруг ни с того ни с сего двинул пацана в шею, так, что тот чуть с ног не упал, а второй еще и прибавил, после чего пацана вздернули на ноги и потащили по коридору вновь - Зарра даже не удивилась. Не удивилась и Нирнара.
- Знаю. Он из наших. Но он не мог этого сделать. Ручаюсь
- У вас есть алиби для него?
- Алиби... - повторила девушка. - Для меня знать человека - большее алиби. Но, видите ли, в момент происшествия он находился в совсем другом месте, на окраине Изанны, почти за пределами ее, во всяком случае, я с ним виделась непосредственно перед тем, как меня забрал ваш корабль.

- И у вас есть свидетели, не входящие в вашу организацию, которые это могут подтвердить?
- Думаю, да. В том доме ведь есть и другие жильцы, дворник, всякие служители.

- Хорошо. Я пошлю следователя опросить их. Допустим - только допустим - что ваш приятель действительно здесь ни при чём. Тогда есть два варианта - в покушении участвовал кто-то, похожий на него, и тогда стражи искренне ошибаются... или они получили указания назвать именно его.

- А вы уверены, что вообще у них была возможность что-то рассмотреть? - спросила Зарра. - Вы представьте. Они же там в автомобилях ехали. Кортеж - авто спереди, потом брассовское, потом сзади. Никто не должен был ожидать, что будет нападение. Кинуть не могли спереди - только сбоку, потому что выбежать вперед просто невозможно, задавят же. Чтобы заметить лицо, надо смотреть специально в нужную сторону в нужный момент. Кто кидал, уж точно наверняка бы шапку надвинул, воротник поднял, шарфом замотался и все такое. Видеть его можно было из окна секунды две в лучшем случае, потом бабах. И в таких условиях - что-то опознать?...
- Мне кажется, одного из наших рядовых избрали на эту роль, чтобы был лишний повод подвести под жесткие меры всех рядовых, - тихо сказала Нирнара. - А не только "вожаков".
- Тогда скорее всего - получили указания. А это уже полдела.
Ирг фыркнул.
- Даже стыдно, как легко. Я уже настроился на долгое сложное расследование... а тут опять халтурщики работают.
- Так надо проверить эти... - Заррина пощелкала пальцами, - ну, на частицы... я сама эти анализы не делала ни разу. Если б был он, у него бы на руках где-нибудь вещество осталось, на руках, на волосах, в микродозах...

- Точно, проверим. Смотрю, вы уже тоже копались в амаррской криминалистике? Однако отсутствие доказательств не есть доказательство отсутствия. Это всего лишь уменьшит вероятность, что он там был. Вот если бы найти того, у кого такие следы присутствуют...

Зарра даже удивилась.
- Так ведь если армейское вещество, оно может у целого стада присутствовать.
- Вряд ли для покушения использовали профессионального артиллериста или сапёра...

- А сколько людей работает на складах, все это время от времени проверяет, перетаскивает и все прочее?.. Очень многие...
- Нас все равно будут подводить под петлю, - проговорила Нирнара. - У всех наших арестованных достаточно "вредных государству дел". Даже в случае непричастности они приговорят всех, кого удалось взять, к повешению. Это очевидно, как день.
- Какого рода дел?

- Какого рода?... Такого, что мы позволили себе открыто высказать, что убивать, убивать и убивать за любую свободную мысль - не единственный способ обращения с людьми и не путь для государства. Это главная вина, остальные - впристежку, как говорят в народе.
- Ну, это не статья. Я про дела спрашиваю, а не про слова.
- Открытое заявление подобных идей и их распространение - статья, - возразила Нирнара. Она потеребила светлый кружевной воротничок платья... расстегнула верхнюю пуговицу, впервые нарушив безупречную аккуратность. Вздохнула глубоко, видно было, что ей душно. - Вредоносная государству деятельность. Да, за нами есть несколько убийств негодяев и отъявленных убийц, но это было лишь последствие - когда нас начали убивать и губить сотнями, мы решились ответить особо рьяным палачам, считавшим себя безнаказанными - той же монетой. Но основное - это "пропаганда вредных идей".
- Точный текст статьи у вас при себе? Можете скинуть на монитор?

- Найду, это у меня в базе есть, - ответила Заррина. - Антигосударственная деятельность. Погодите минутку, сейчас...
Она раскрыла голографический интерфейс, побежали страницы текста. Ткнула пальцем :
- Вот. Уложение о наказаниях, раздел антигосударственной деятельности.

[Eglenn]

Уложение в этой части, надо сказать, даже при беглом взгляде было весьма ... не то чтобы корявым - но таким, что подвести под пресловутую деятельность можно было все, что угодно. Ну, или очень многое. Мера наказаний была, конечно, не только высшей, но - от десяти лет каторги с лишением всех прав и последующим запретом жить в городах, до смертной казни. Пропаганда антигосударственных идей, направленных на изменение существующего государственного строя, пропаганда противодействия постановлениям Его Императорского Величества и его правительственных чинов, сопротивление приведению в действие постановлений правительства Его Императорского Величества, оказание сопротивления правительственным чиновникам в исполнении их обязанностей, оказание помощи лицам, причастным к означенной пропаганде, оказание материального или финансового содействия означенным лицам, укрывательство означенных лиц, злонамеренный умысел на изменение, пропаганду, сопротивление, оказание помощи, оказание материального содействия, укрывательство...

- Пропаганда - штука очень двусмысленная. Палка о двух концах, так сказать... погодите минуту, я свяжусь с судьёй из моего штаба... И с адвокатом, пожалуй, тоже...
Экран погас - Торч переключился на другую линию.

Суть состояла в том, что законы действительно составлялись таким образом, чтобы дать государству в руки инструмент максимальной широты и свободы применения.
На самом деле прежде, до появления "борцов" как заявившей о себе силы, эти установления не так уж часто применялись в карательных целях. Вернее, применялись, конечно, но точечно, затрагивая отдельных лиц, опасных - формально для стабильности государственного строя, на практике - чаще для конкретного правительственного кабинета.
Массовость появилась не так давно - в последнее десятилетие, а пика достигла , когда понадобился инструмент для репрессий. Применяли сей инструмент тоже избирательно. Скажем, если подследственный, испугавшись, начинал каяться и изъявлять покорность, писал прошения о помиловании, выказывал подобострастие и прочие благонадежные свойства - ему могло сойти с рук очень многое. Могли и вовсе простить. С другой стороны, было множество случаев, когда людей вешали только за то, что они , к примеру, передавали некую сумму в распоряжение народных столовых - а с этими столовыми были связаны наиболее яркие фигуры; или за то, что человек просто побывал на "тайном сборище"; или за то, что у него обнаруживали запрещенную листовку; или за то, что при аресте он позволил себе сопротивляться избиению. На практике ключом к "миловать или карать" становилось поведение человека: лебезит или держится гордо, кается или не желает, труслив или смел, слабоволен или имеет внутренний стержень... Конечно , когда речь не шла об организаторах практических дел - тех, кто организовывал пропаганду, печатание запрещенных текстов, распространение этих текстов, собрания , где обсуждались крамольные идеи, кто без позволения учительствовал или лечил в деревнях и селах...

- Так, - сказал барон, снова появляясь на экране. - "Пропаганда" - это, строго говоря, жупел. Строгого определения оной в законах нет. Поэтому можно и подшить к делу что угодно, и отмазать кого угодно.
- Именно так, господин Луггс, - подтвердила Нирнара. - Когда вы были на войне, вы же, наверное, использовали все оружие, что было вам доступно?... Вот и они используют против нас все, что можно приложить.

- Проблема в том, что у вас нет института адвокатуры, как в Герцогстве...
- А хоть бы и был? Ведь дело в независимости - судей ли, адвокатов ли. А если судью для нас назначают наши враги, и адвоката назначали бы они же - какая разница?...

- Судьи в Каргоне как раз независимее наших.
- Да? Не знаю. Господин барон... сейчас множество наших уже арестованы и находятся в сильнейшей опасности. А я, может быть, единственная, кому опасность угрожает в куда меньшей степени, чем прочим.
- Я знаю. Что вы предлагаете по этому поводу?
- Я не о том, что я - здесь, "на небесах". Видите ли, господин барон... но прошу вас никому не передавать то, что я скажу, обещаете?..

- Слово офицера.
- Я племянница господина Брасса. Моя мать - его сестра, и он по своему любит ее... так, как этот человек вообще способен любить. Потому, хотя я давно уже порвала с семьей, он старается меня не трогать.
- Вот оно как...А о том, в какой организации вы состоите, он знает?
- Конечно!.. Ведь я в свое время ушла из семьи с громким скандалом... семейным скандалом, конечно, - Нирнара невесело улыбнулась. - Он пытался еще тогда - "увещевать"...

- Полагаю, что вы в меньшей безопасности, чем думаете. Репрессии - не дело рук Брасса. Кого-то в правительстве - но не его.

- Думаете?... Что ж, возможно. А если по существу... Заррина показала мне многое за прошедшие сутки, она мне дала ваши ... как это называется...
- Стимулятор, - сказала Зарра. - Из безвредных. Иначе вы бы сейчас засыпали на ходу.
- Да. Конечно, дела впечатляющие... у меня возникло несколько вопросов к вам, господин барон.

- Задавайте. Только постарайтесь уложиться в полчаса, у меня и другие дела есть... в том числе связанные с судьбой ваших товарищей.
- Конечно. Вы собираетесь открыть школы для крестьянских детей, много школ... а по какой программе вы собираетесь их обучать?

- По нашей. Сейчас вот собрали команду, которая эту программу разрабатывает.
- Видите ли, я к тому, что ведь "народное образование" существовало и раньше. Просто ... там были такие программы... чтобы учить - и ничему не научить. Вы, наверное, знаете, что большая часть детей крестьян так и не осиливает грамоту. Это повод , чтобы зачислять их всех в разряд двуногой скотины, как любит выражаться мой дядя. А догадываетесь, почему так происходит?...
- Нет, почему?

- Все очень просто. Детей сгоняют в эти школы силой. Учителями ставили кого попало, часто - тех, кто ненавидит это дело. На ученье этом соединяли всех воедино: от шестилеток до подростков, от вовсе неграмотных до тех, кто уже умеет читать. Ученье дозволяется лишь по одной программе - от самого начала, где учат писать черточки и палочки. Представьте, как обычно это выглядит. В одну маленькую комнату избы, сделанной школой, сгоняют тридцать детей всех возрастов. Умеющие читать - скучают, не понимают, зачем они вообще здесь должны писать какие-то глупые палочки на грифельных досках. Все хором должны повторять наподобие : м, а - МААААААААААА... б, а - БААААААА... и так весь "урок". Дети отчаянно скучают, норовят шалить, за любое непокорствие - бьют... Эти казенные школы превращались в то, что туда ходили, как на каторгу. Получалось, что все грамотные - научались сами, по книжкам, по букварям, если повезло и в семье эти книжки были. Но нельзя стать чиновником, не окончив этой казенной школы. "Самоучки нам не нужны!" Школы же превращались, по сути, в бессмысленную растрату государственных денег.
- Да змеиное молоко, ну с чего вы это взяли? Система экзаменов самоучек очень даже приветствует! Что государственные школы мягко говоря слабо поставлены - это факт. Но выучиться самому никому не запрещают, даже наоборот, это поощряется.

- С того, что сама видела все это изнутри, - отрезала Нирнара. - Вы, господин барон, наверное, привыкли жить в своем маленьком герцогстве, где все рядом, все везде похоже. А здесь у нас - ваших герцогств уместится двадцать штук. Огромные земли, на которых все складывается по-разному. Все зависит от людей. А люди - разные, те сообщества, что вырастают на местах и держатся, те, что на самом деле определяют положение - все разные. Не спорю, есть у нас области, где правят достойные люди, кто радеет по-настоящему и за знание, и за умных людей. Но есть и настоящие бездны. И эти болота держат в своей трясине столько умственных народных сил, что хватило бы на три герцогства. А нужно создавать такое положение, при котором болото вообще не может возникать.
Луггс фыркнул.
- Легко сказать. Императоры каргонские как раз над этим уже полвека бьются - создать такое положение.
Засмеялась Заррина.
- Ой, господин барон, все же вы такой... наивный иногда! Да ведь любому императору страшно, если в государстве становится слишком много умных и грамотных, да еще из низов. Ведь эдак и в его мудрости все усомнятся.
- Казенщину нужно не пускать, - сказала Нирнара. - Надо, чтобы школы не были каторгой и школой тупости. Чтобы это была _своя_ школа. Чтобы там был учитель, которого знают и уважают, чтобы была не тупая долбежка, а смысл. А будет это в избе, в вашем золотом доме или просто в поле - не так уж важно. Можно и так, и так, и так.

- Это мы сделаем. Но если вы думаете, что это будет решением всех проблем с образованием - то вы сильно ошибаетесь.
- Нет, конечно... Но хоть с чего-то начинать. Словом, господин барон... - Нирнара подалась вперед, пытливо глядя на Луггса, - а вы нас допустили бы участвовать в разработке этой вашей новой программы?...

- Без полномочий. Вы можете подавать предложения наряду со всеми жителями планеты. Моя образовательная комиссия их рассмотрит. Если что-то толковое окажется - включим, почему нет.
- Я и не жду, что вы дадите нам право самочинно без вас это строить. Вопрос в том, чтобы не было - "вы бунтари, даже не думайте подойти близко." А из кого ваша комиссия состоит?..

- Из людей, которых я сам отобрал по всей планете. В основном это учителя-добровольцы и самоучки, успешно сдавшие экзамены на чин.

Нирнара удивленно сдвинула брови.
- А познакомиться с ними можно будет?..

- Нет. По крайней мере, пока комиссия не завершит работу. Я не хочу, чтобы личные связи искажали объективность их решений.
- Мы мракобесов не звали и не брали, - сказала Заррина. - Это я могу подтвердить.
- Как же тогда вносить предложения?.. саму программу увидеть будет можно?..

- Да, когда она будет завершена. Предложения - естественно, в письменной форме... кто писать не умеет, можете вызвать нашего человека с диктофоном, он запишет.

- У нас-то все умеют... Да, еще очень важное. Мы сейчас не в таком положении, чтобы горделиво отказываться от вашей помощи против обвинений, которые на нас возложат. Но об одном прошу вас, умоляю вас... Если вы действительно предпримете что-нибудь, чтобы спасти наших друзей... умоляю, не требуйте от них, чтобы они каялись, обличали себя в дурных нравах, просили помилования и все в этом духе. Я знаю, что говорю: они не смогут... не захотят. Многие предпочтут даже петлю, лишь бы не унижаться, не ломать человечье достоинство.
Луггс вздохнул.
- Я-то постараюсь не ставить их перед таким выбором намеренно. Но вы понимаете, что в некоторых ситуациях такое раскаяние может быть единственным шансом спасти человека?

- Всегда добиваются - показать себя униженным, растоптанным, трусливым ничтожеством, предавшим все, что делал и за что боролся. Показать публично. Это им лучшая победа. Важно, чтоб еще и вы не требовали подобного...

- От себя - не буду. Обещаю.
- Ну что ж, спасибо. Надеюсь, я убедила вас, что мы не похожи на тех безумных фанатиков бомб и резни , какими нас изображают.

[Eglenn]

Однако вылетел Ирг не через десять часов, а только через пятнадцать. Следующие пять были потрачены на экстренное заседание Совета Трёх. По его итогам постановление о чрезвычайных казнях для лиц неблагородного статуса было отменено. Правда, у судей оставалось право присвоить дворянство особо дерзким преступникам перед казнью, однако пользоваться сиим рекомендовалось с наивысшей осторожностью - ибо казнь дворянина должна быть надлежащим образом обставлена, а также влечёт немаленькие компенсации его семье.

Встречал Ирга в своем кабинете господин Ял Торн, возглавлявший контрразвездку - формально ходивший под началом министерства обороны, по слухам же и многим фактам - фигура самостоятельная, пользующаяся у Императора безоговорочным доверием.
Заочно Ирг знал его давно , но ни разу еще не имел чести общаться близко - ввиду отсутствия необходимости.
В отличие от полного, мясистого Брасса Торн, почти однофамилец Торча, производил впечатление едва ли не старика. Нет, он не был таким уж пожилым , но вся внешность создавала это впечатление - пергаметная кожа, впалые глазницы, не губы - сухая щель, редкие бесцветные волосы. Впечатление рассеивалось, когда Торн начинал двигаться - нет, старческая немощь пока еще не взяла над ним верха. И сейчас поднялся из кресла, резного, обитого кожей, чтобы поклониться вежливо - легко, молодым движением.
- Господин барон, очень рад. Благодарю, что вы нашли время для нас. Прошу вас, садитесь.
Кресла в этом кабинете были необычными - видимо, старинными, из черного дерева и темно-коричневой кожи, прямыми, чем-то похожими на хозяина: без всей этой расслабляющей мягкости.

Луггс одобрительно кивнул, опускаясь в кресло. В его глазах сверкнуло уважение - как военный, он ценил хорошую форму и решительность.
- Рад вас видеть, господин Торн.

Торн тоже сел за свой обширнейший, как у всех высоких чиновников, стол, и покачал головой - не понять , то ли неодобрительно, то ли просто так...
- Знаю, что Его Величество последние несколько часов уединялся в тайном кабинете, где и прежде изволил выходить на связь с вами.

- Да. Мы с ним и Герцогом Алайским обсуждали возникшую проблему.
- И какие решения были приняты?..
- Разве их ещё не огласили? Все изменения в законодательстве, принятые после покушения, отменяются - одни полностью, действие других пока приостановлено. Сейчас действуют законы, бывшие до покушения.

- У нас не столь стремительные скорости, как на небесах. Будет оглашено, но не за четверть же часа после принятия.
Торн сложил узловатые пальцы в замок и положил на них острый подбородок, став похожим на птицу - маленькие острые глаза глядели на Ирга снизу вверх.
- Господин барон, чувствую, что с вами лучше быть откровенным. Зачем вы это делаете?..

Луггс наклонился вперёд, опёршись подбородком на трость.
- Делаю, простите, что?

- Думаю, вы сами понимаете прекрасно, что я имею в виду. Смягчаете участь изменников и лиц, вредных для благоденствия государства.

- Хм... Господин Торн, вы не военный, но контрразведка - работа, связанная с риском для жизни и высочайшей дисциплиной. Могу я говорить с вами, как офицер с офицером? И рассчитывать на сохранение военной тайны?

- Надеюсь на такое доверие, - кивнул Торн.

- Господин Торн... вы ведь по роду занятий прекрасно знаете, что такое самодеятельность агента? И почему она бывает хуже сотни врагов?

В глазах Торна появилось странное выражение - кажется, досада...
- Знаю. Увы, люди всегда остаются людьми, и держать их под полным контролем - утопия, по крайней мере, не с нашими земными возможностями.

- Не с нашими небесными - тоже. Под моим началом служат очень разные люди. Алайцы, каргонцы, островитяне... разных убеждений, из разных социальных слоёв... И контролировать их полностью я могу не в большей степени, чем вы своих исполнителей на местах. Некоторым из них нравится вот так вот стравливать пар. И поверьте, это ещё самый безобидный способ.

- Я не первый день живу на свете, господин барон. И вижу разницу между "стравливать пар" и широкой стратегией. Может быть, вы лишь исполняете волю чужаков... но скажу вам откровенно - мне страшно видеть, как в последние десятилетия все устои общества катятся к пропасти, и чем дальше, тем опаснее становится процесс, а вы продвигаете именно самых опасных, самых смутных людей, тех, что, как черви, точат корни государственного древа.

- Черви, господин Торн, это ещё далеко не самое страшное. Мы имеем дело с силой, способной всё это дерево одним ударом срубить. И не с одной... Вы видели своими глазами вторжение токлафанов?

- Разве это токлафаны отдают повода в руки смутьянам, господин барон?..

- Если бы они задержались здесь ещё на пару недель - никаких поводьев не осталось бы.

- Не о токлафанах речь. О делах земных, зависящих от нас. Я бы очень, очень рад был рассчитывать на вашу помощь, ваши возможности.

- Вы имеете в виду - лично вашему ведомству?

- Мое ведомство призвано служить государству, и сейчас обуздание внутренних врагов - одно из важнейших его дел.


- Одно из важнейших для вас, безусловно. Однако уверенны ли вы, что оно столь важно для Империи и Императора? Не вскакивайте, господин Торн. Это не провокация и не оскорбление, а серьёзный вопрос. Мои ресурсы велики, но не безграничны. И я должен хорошо подумать, во что их вкладывать.

- За все десятилетия моей службы вряд ли найдется кто-то, смеющий упрекнуть меня в пренебрежении интересами Его Величества и Империи. Видите ли, господин барон... рискуя показаться вам отвлеченным, все же выскажу. Человек в массе своей по природе - ничтожен, он зверь, слабый, и потому любящий насилие более всех прочих тварей божьих. Тяга к разрушению, дабы водвориться над слабейшим, превозмогает в нем голос порядка. Лишь немногие способы подняться над голосом крови и обуздать зверя в крови. История нашла лишь один действенный способ обуздать человечье скопище и направить его энергию к созиданию - государство, крепкое, пронзающее своими нитями все общество, собирая способных к разуму и направляя их единой волей. Все эти борцы за свободу.. Они лишь ищут повод, чтобы выпустить своих зверей наружу, усладиться силой и властью над теми, кто вовлекается в круг их обмана, в сладость их льстивых речей. Соразмерная жестокость, устрашающая других от повторения проступков - та мера жестокости, что бережет от зла все общество. Лишись его - и разгул насилия под самыми разными предлогами выйдет из берегов, и самым страшным будет то насилие, что совершится под знаменем мнимой свободы. И сейчас нам нужно укрепить почву , избавив наивное, невежественное стадо от смутьянов, что жаждут разрушить основы власти.

- Ну что же... понимаю вашу позицию. Я и сам так считаю. Развею ваш самый большой страх - разрушения существующих на Гиганде государств - под предлогом освобождения или любым другим - я допускать не намерен. Напротив, всеми силами способствовать их укреплению и развитию.

- Не знаю, как в небесах, а здесь, на земле, зараженную часть организма всегда отсекали, дабы не заразила она целого своим ядом. Во все века так поступали со смутьянами, и лишь тем государство стоит до сих пор - не распавшись на множество мелких частей, рвущих друг друга.

- Однако из века в век перевороты всё же происходили, и государства рушились.

- Но Каргон стоит, господин барон. Словом... Вы , несомненно, располагаете средствами расследования и выявления преступников, далеко превосходящими здешние. Не так ли?..

- Располагаю. И намерен их применить.
- Очень хорошо. Возможно, нам стоит объединить усилия для общего блага?

- Возможно. Но при одном условии, господин Торн. Вернее, при двух.

- Я слушаю вас внимательно.

- Первое условие - вы поверите всему, что покажут наши методы расследования. Второе - вы не будете скрывать от нас или искажать то, что обнаружат ваши методы. Насколько бы неприятной для вас не оказалась правда.

- Моя работа отучает от веры и доверяет лишь доказательствам, - сухо улыбнулся Торн.

- Как и моя, - понимающе усмехнулся барон. - Я только надеюсь, что у вас этот навык в полном порядке и не перекрыт способностью видеть то, что увидеть хочется.

- Кроме того, господин барон... надеюсь, я был хоть немного убедителен в том, что смягчение участи преступников, чем вы позволяете баловаться вашим подчиненным - не всегда уместно. Я не ратую за жестокость как таковую, напротив. Но безнаказанность порождает поток новых преступлений по примеру прежнего. Это не измышления, а лишь сухие факты. Лучше повесить пару десятков смутьянов, чем ложным добросердием позволить тысяче - распоясаться.

- Я согласен, что не всегда. Однако большинство случаев, в которые они вмешиваются, всё же безобидны. Попытки вытащить настоящих преступников я по возможности пресекаю. Однако я, к сожалению, один и не могу успеть везде.

- Деятельность, направленную на свержение Императора и разрушение империи как государства, вы считаете преступной?

- Безусловно.

- Ну что ж, надеюсь, по отношению к этим смутьянам вы не станете искать повода для соблюдения сословных привилегий. Его Величество действительно слегка поспешил... петля - вполне пригодная кара для подобных бунтарей.

- Я тоже так полагаю. Вы же понимаете, что бунтарь, облечённый властью - куда опаснее простого крестьянина, и ставить их на одну доску - значит рушить сами основы иерархии, положенной в основу государства. Что вы намерены сейчас делать?

- Выявить круг лиц, причастных к организации этого взрыва, разумеется.

- Прекрасно. Я собственно буду заниматься тем же. На месте взрыва уже несколько часов работают наши полевые эксперты. Думаю, к сегодняшнему вечеру будут готовы результаты анализов.

- Очень хорошо. Было бы весьма любопытно познакомиться с методами, что используют чужаки, дабы по возможности перенять их опыт.

[Eglenn]

О том, чтобы возвращаться "вниз", для Нирнары сейчас не могло быть и речи - вернее, технически это можно было сделать легко, но, вернувшись, она оказалась бы под ударом сама, и, главное - сразу сделалось бы гораздо труднее видеть общую картину происходящего.От самоличного беганья по тайным квартирам вряд ли был толк - только трата сил и времени. Как ни крути, а единственными разумными действиями выходили действия сообща.
Девушка, конечно, еще не знала об идентичности Луггса и Ирга, и знакомство с "адьютантом" состоялось так, как было принято в приличных кругах Каргона: Зарра "представила" их друг другу. Вид Ирга куда больше настраивал на доверие, чем надменная личина Луггса, и даже выражение лица "бунтарки" изменилось - Ирг видел, что так она, наверное, выглядит со своими: сделалась похожа на девочку, в лице появилось что-то детское, даже наивное. Но барьер отчуждения начал таять - видимо, и усталость сказывалась.
- Господин адьютант, приятно познакомиться с вами.
И добавила тихо:
- Такой безумный день, у меня в голове все мешается. Простите, если я скажу что-то невпопад...
- Да всё в порядке, - вздохнул молодой человек. - У меня, знаете, тоже день безумный. Так что вы меня тоже извините, если что.

- О многом хотелось бы вас расспросить, но одно из головы не идет... Пока я здесь, наших ведь там продолжают хватать. Если не предупредить их, ничего не делать, они вскоре окажутся в тюрьме и... могут погибнуть.

- А вы до сих пор не предупредили?! - у Ирга глаза на лоб полезли.

- Господин адьютант!.. Вы опять забываете, что у нас нет всех ваших волшебных средств мгновенной связи. О взрыве все узнали сами из экстренных газет. О том, чтобы "залечь на дно", указаний не нужно - это и так очевидно. Но если Тиллар предатель и сдал все, что знал - наша осторожность не поможет. Если известна квартира, где собираются "бунтари", или где они живут, или бывают время от времени, или где они служат, или где учатся, и лица оных бунтарей, то достаточно установить наблюдение за этой квартирой, улицей, местом - чтобы отлавливать нужных персон.

- Как же вы так прошляпили с этим Тилларом... Видите ли, использовать полученные от него сведения они будут с большой опаской. Он ведь в покушении замешан, и не на кого-то - на самого господина Луггса. Думаю, его свои уже пришили. Никто не хочет будить спящего великана. А без его сведений доказать участие схваченных в заговоре будет очень непросто.

- Пока не пришили, - покачала головой Нирнара. - Мы с Зарриной проверяли. Да и все, что он передал, он передал наверняка давно. И главное тут... как же вы верите в силу законов и правил!.. Доказать, не доказать... Когда надо, все правосудие отметается прочь. Нужен лишь повод - чтобы хоть как-то сохранить вид благочиния. И без доказательств вешали. Вы с вашей силой - вот единственный гарант правосудия.

- Я верю в лень человеческую, госпожа Нирнара. В лень и трусость. Отметать правосудие в сторону - дело хлопотное и опасное. Среднему чиновнику оно не нужно. Ему свой зад в первую очередь прикрыть надо. Потому что наверху-то отмажутся, а вот с него за лишние телодвижения спросят по всей строгости. Посему средний чиновник намёков предпочитает не понимать, а вешать без суда и следствия начнёт не раньше, чем ему придёт выправленная по всей форме бумага, где сказано "вешать без суда и следствия". С императорской печатью.

- Да, вы правы. С обычными делами так и происходит. Просто нами-то всегда занимались по особому распоряжению Величества, назначенные следователи с особыми полномочиями, и судьи тоже, и все указания были даны с самого начала. И сейчас я думаю: что делать, если они приговорят к смерти моих друзей?.. а они наверняка это сделают, под это всё и затевалось, я уверена. Умолять вас - спасите? - девушка грустно рассмеялась.
- А вот за этими назначенными следователями мы как раз и проследим. Их не так много, и с них будем брать отчёт по всей строгости. Особые полномочия, миледи, это палка о двух концах. Как нам доходчиво, хоть и грубовато объясняли в училище - ты получаешь властные ресурсы сверх обыкновенных - но в случае провала и люлей получишь сверх обыкновенных.

- Вы хотите, чтобы их оправдали - против намерений Величества, точнее, правительственной банды?.. простите, но называть иначе этих людей у меня язык не поворачивается... я ведь многих из них знала с детства, начиная со своего дяди. По сути, это он сделал меня мятежницей.
- Ну что вы... За это господин барон с меня шкуру спустит. Мы хотим, чтобы судопроизводство шло, во-первых, по закону, во-вторых - на основе нормальной доказательной базы, а не чьих-то измышлений.

- Они непричастны к этому взрыву, но "вредоносная деятельность"?... Вы говорили, что это жупел; но именно за этот жупел многих казнили.И еще... У нас следствие может идти годами. Нарочно часто затягивают, чтобы держать в тюрьме без доказанной вины. Я надеюсь, сейчас такого не будет?...

- Годами - не будет, но с месяц посидеть придётся. Опять же, чтобы не говорили, что мы кого-то вытаскиваем.

Нирнара кивнула.
- У вас сейчас главный довод на то, чтобы наладить сотрудничество с нами - это даже не законы.. То есть, конечно, если вам удастся добиться законного судопроизводства - это будет большим доводом в вашу пользу. Но главное у вас сейчас - это, пожалуй, атмосфера... Нет затхлого стоячего болота, когда много красивых слов и ноль - дела. Той самой трусости и лени, что вы упомянули, этого бича. У вас все в сотню раз быстрее, чем привыкла чиновная машина: нет разглагольствований, все происходит так стремительно, что я не поспеваю осмысливать. С такой скоростью - нужно еще приноровиться. Я не льщу себя надеждой, что все пойдет само собою на чужом могуществе. Но это движение, это прорыв. Вы привлекли тех, кто жаждал действовать, кому было тошно в стоячем болоте. Вы не боитесь опираться на таких людей?..

- Страх - непродуктивная эмоция. Разумеется, риски при использовании инициативных людей выше, чем когда опираешься на туповатых исполнителей. Но любой военный должен уметь рисковать.

- Хорошо вам, военным. Все честно... ясно. Вон там - враг, жизнь или смерть, все решается быстро, открыто...

Ирг невесело рассмеялся.
- Это вы по неопытности... На войне неопределённость куда выше, чем в политике. Иначе бы не было необходимости в разведке... "Война - это путь обмана" - сказал один стратег на одной далёкой планете. Да и насчёт "быстро"... тоже далеко не всегда. Порой сражения растягиваются на годы, а подготовки к ним - на десятилетия...

Нирнара кивнула , откинулась в кресле, запрокинув голову, перевела глаза куда-то в сторону, в потолок.
- За эти сутки мне много показали, - произнесла она. - Несколько мест... разных... и я удивилась, увидела у них там, в группе, тех, кто был осужден... и были в тюрьме... в политической тюрьме, это далеко от столиц, она устроена в старом замке, в крепости... Там очень трудно, служителям было предписано прятать от нас "политических", они содержались отдельно от всех , в тайном отделении, туда даже ход по-старинному - через всякие норы, проходы... Я впервые подумала - это, наверное, хорошо, что вешали. Гораздо лучше, чем вот так...

- Не скажите. Повешенного человека уже не вернёшь. А из тюрьмы можно выйти... если, конечно, сумеете его оправдать.

- Это когда есть вы, а там... - Нирнара странно то ли всхлипнула, то ли коротко засмеялась. - Там были те, кто в предварительном заключении... на кого не нашли никаких доказательств, а они сами не оговорили себя. Мы думали, они осуждены. Ведь решения о политических делах наружу не выносились обычно. Только вначале было несколько раз, когда открыто, а потом все втайне, арестовали человека - и всё... пропал, потом только иногда доходят весточки. Кто там три года... Кто пять, кто семь. Трое было только с приговором к пожизненному, а остальные - просто по доносу...

- Но теперь мы есть. И таких мы вытащим быстро. Не из гуманизма даже - из чисто меркантильных соображений - они нам пригодятся, как свидетели.

- О, это что... сейчас покажу... это, знаете, наверное, зависело от наглости следователя...
Она приподнялась, и некоторое время возилась с управлением личного комма, с доступом, конечно, самым общим, но все же интерфейс был непривычен, обычной ловкости и скорости, приобретенной опытом, у Нирнары не было.
Наконец на экране появился документ. Бумага. Написанная от руки, красивым почерком... почерком самой Нирнары.
Это было признание. Признание от ее собственного лица. В планах вооруженного свержения власти, планируемых убийств чиновников, шел список лиц, причастных к этим планам, имена руководителей, исполнителей, признание вины...

- Какая прелесть! - искренне восхитился Ирг. - Это они сфабриковали за пару суток?!

- Нет, что вы! Вот дата. Это три года назад.

- А что, вы уже тогда были у них на карандаше?

- Именно я?... Да. Только я была не "во главе" и не "среди главарей", а просто среди обычных... ну... вообще-то я даже пропаганды не вела, потому что пропаганда - это ведь такое понятие... очень условное. Я тогда учительницей была в глухомани, и заодно, конечно - по фельдшерской части помогала, так всегда выходит... А вы видели записи из этих... мест предварительного следствия?.. Заррина говорила, вы обычно более крупными делами занимаетесь...

- Не видел. Руки не доходили. Но ещё когда был курсантом, до прилёта амарр, приходилось такие посещать.

- У вас там, в Герцогстве?..

- Да. У нас тоже политика была - и накал покруче вашего. У нас революционеры взрывчатку не на кухне варят - забирают прямо с армейского склада.

- Мы не думали про _такую_ революцию никогда, Ирг, мы за то, чтобы людей не превращали в скотов, а вовсе не за бомбы... Те немногие, кто хотел взрывать и стрелять - теперь оказывается, что последнее время уж точно все это подогревалось с подачи самих же властей... Да где же оно... вот сегодняшняя дата, время...
Она наконец справилась со списком видеозаписей.
- Вот, смотрите. Это было сегодня... то есть уже вчера. Часов десять назад.